— Ответ прост. Мы знали, что, если покинем башню Буриданов, нас убьют.
То был гамбит номер два.
Члены совета при ее откровении выразили разные оттенки удивления, шока и удовлетворения. Джекоби Сарто скрестил руки и сел.
— Кто бы вас убил? — спросила Ансератт. Она все еще стояла, подавшись теперь через стол вперед.
— Изоляция буридановской Башни не была случайной, — сказала Венера. — Или, по крайней мере, не совсем случайной. Это результат атаки — и атакующими были две из великих наций, присутствующих сегодня за этим столом.
Август Вирилио сонно улыбнулся, но Принсипе Гвиневера вскочил на ноги, отбрасывая стул.
— Кто? — забушевал он. — Назовите их, прекрасная леди, и мы увидим, как свершится правосудие!
— Я пришла сюда не бередить старые раны, — ответила Венера. — Хотя я признаю, что мое положение здесь рискованно, у меня не было другого выхода, кроме как покинуть башню. Все остальные в ней мертвы — за исключением меня и моего слуги. Месяц назад какая-то занесенная птицами болезнь унесла жизни пятерых наших последних людей. Я препоручила их тела ветрам Вирги, как мы теперь делаем уже целые столетия. До этого мы вырождались, несмотря на скрупулезные и порой невыносимые ограничения на перекрестные браки и на постоянный аскетизм... Мы выживали на птицах и воздушных рыбах, которых ловили сетями, и дополняли диету овощами, выращенными в заброшенных спальнях предков. Умри я в этом месте, и наши враги действительно бы победили. Я избрала попробовать последний шанс и пришла сюда.
— Но война, о которой вы говорите... она была столетия назад, — сказала леди Ансератт. — Почему вы считаете, что на вас по-прежнему станут охотиться после стольких лет?
Венера пожала плечами.
— У нас были оптические трубы. Мы видели, как процветают нации наших врагов. И еще мы отчетливо видели часовых с пулеметами, окруживших башню. Я была воспитана в убеждении, что, если мы сядем в подъемник и попытаемся достичь Малого Спайра, эти пулеметчики уничтожат нас прежде, чем мы поднимемся на сотню метров.
— Нет-нет! — Гвиневера ужасно огорчился. — Часовые были для вашей защиты, мадам! Они должны были удержать мародеров снаружи, не запирать вас внутри!
— Допустим. — Венера опустила взгляд. — И отец так думал, но еще он говорил, что мы так сократились в числе, что не можем рисковать ни единой душой ради того, чтобы это проверить. И изоляция... становится привычкой. — Она многозначительно взглянула на послов Оксорна и Гаррата.
Сарто громко загоготал:
— Ну-ну! А как насчет десятков попыток связаться с башней? Семафоры, громкоговорители, дымовые сигналы... да господи боже мой! Все их перепробовали, и никто ни разу не ответил.
— Мне неизвестно, чтобы кто-то пытался связаться с нами за время моей жизни, — отвечала Венера. Это было так, насколько она выяснила за последние несколько дней. Сарто придется уступить очко. — И я не могу ничего сказать о мотивах моих предков хранить молчание.
— Все это может быть, — продолжал Сарто. — Слушайте, я скажу прямо. Сакрус действительно замешан в том первом злодеянии. — Он поднял руку, когда Гвиневера громко запротестовал. — Но, джентльмены и леди, это было столетия назад. Мы готовы признать свое преступление и выплатить репарации совету, когда эта женщина будет уличена как мошенница, каковой она и является.
— А если она не является? — гневно спросил Гвиневера.
— Тогда выплатим непосредственно Нации Буридана, — сказал Сарто. — Я лишь хотел прояснить обстановку. Мы не можем назвать наших сообщников потому, что после всех этих лет архивы утеряны. Но, признав наше участие в деле и предложив выплату нами репараций, я теперь могу продолжить противостоять претензиям этой женщины без всякой оглядки на конфликты.
Венера нахмурилась. Ее второй гамбит провалился.
Если бы Сакрус хотел сохранить в секрете свое участие, она могла бы получить рычаг воздействия на Сарто. Возможно, достаточный для смены его вотума. Однако он ловко обошел ловушку.
Леди Ансератт обвела взором стол: