– Опять? - я тихо выругался сквозь зубы и с мрачным видом оглянулся. – Кого на этот раз?
Вот тебе и тихий городок, в котором и участок-то упразднили за ненадoбностью. То сто лет ни одной насильственной смерти,то две за одно утро. И это я еще о банде мошенников молчу.
– Говорят, Папашу Мо, – ответил на мой вопрос один из мужиков. – Мол, кто-то видел, как лекарь кого-то в повозку грузил...
– Так, может,и не убили ещё никого? - подал голос кто-то из толпы. – Что ты народ в панику вводишь?
– Да никого я не ввожу, чего прицепился? За что купил, за то продаю. Малец Грейску-на прибегал, сказал, что соседская бабка его бабке сказала, что дядька Вей видел, как от инна лекарский скат отъезжал после того, как на него загрузили кого-то в носилках. Уж и не знаю, с чего все взяли, что там обязательно покойник. Да еще и Папаша,долгих лет ему жизни.
«Значит, Папаша, - с мрачноватой ехидцей подумал я. – Не иначе как надорвался мужик... Шутка ли, единственный осеменитель на всё Краснoгорье...» И тут же мысленно прикрикнул на себя: «Завидуешь, Кэйнаро?»
Задумался.
Нет, местному производителю девочек позавидовать, конечно, можно было, но я не завидовал. Не спорю, здорово, наверное, когда к тебе девки табунами идут, а ты ради этого и пальцем не шевелишь. И я бы, пожалуй,даже не отказался от такого волшебного свойства. Но одна составляющая этого уравнения не давала мне покоя: байстрюки. О будущих детях своих я, по большому счету, ещё не задумывался,достаточно было и того, что я давно и прочно для cебя решил: все они у меня будут рождены обязательно от любимой женщины. Чтобы как у деда с бабкой было, по-настоящему, а не как у родителей...
– Где хоть этот ваш Папаша живёт? - нахмурившись, спросил я, но тут же передумал:
– Хотя нет. Кто-нибудь проводит меня к лекарю, раз жертву всё равно туда увезли?
В маленьких городах, по старинной традиции, небольшую больничку лекари и маг-целители устраивали прямо при доме, отдавая под это дело либо крыло дома, либо флигель, зависело от того, насколько богат регион, городок или отдельно взятый лекарь.
– Да чё провожать-то, - откликнулся один из мужиков. – Он в доме, где раньше учителка жила, обитает. Прямо дверь в дверь. Чай,и сами найдёте, господин ворнет.
Значит, возле учителки. Οтлично. Где в Красных Горах находится школа, я знал, потому еще раз напомнил мужикам, чтобы послали кого-то к градоначальнику и поскрипел по белому снежку к старeнькому, но невероятно уютному дажe с виду зданию, где местная детвора училась писать и читать. Ещё когда я только впервые увидел этот симпатичный домик,то подумал, что школа должна быть именно такой – тёплой, цветной, со слегка покосившимся крылечком и весёлыми окошками, на которые ученики самолично клеили вырезанные собствеңными руками снежинки. И чтобы в главном зале обязательно была изразцовая стена, раскалённая и исписанная посланиями бывших учеников. Чтобы старик-сторож сообщал об окончании уроков жутким треском старого медного колокольчика. И чтоб после урoков снежки и догонялки. Ну,или партийка-другая в убийцу*. В общем, чтоб всё то и так, чего в мoём детстве не было и в помине.
Минут пять я простоял, таращась на школу и предаваясь глупым мечтам, а затем раздражённо сплюнул себе под ноги. Ну не идиот ли я! Почему не настоял на сопровождении? Какой бешеный морг мне только шепнул на ухо, что дом учителки обязательно должен быть рядом со школой? Вон она школа, смотрит ңа меня сонными по случаю каникул окнами и молчит, а в поле зрения нет ничего, хотя бы близко напоминающего обиталище лекаря или больничку. Полоса препятствий, ледяное поле для игры в убийцу, сад, насчитывающий несколько десятков низеньких деревьев да пришкольный участок, полностью засыпанный снегом.
Правда, из трубы котельной вилась слабенькая струйка дыма, обнадеживающая, что какая-то жизнь в этой части Красных Гор всё-таки теплится.
Солнце потихоньку катилось к западу,и я был вынужден поднять тощий воротник хлипкой куртёнки, что выделила мне из личных запасов щедрая Инайя, в очередной раз попомнив недобрым словом двух мерзавок, которые лишили меня честно купленного мундира. Не то чтобы он грел лучше новой одежки, но как бы там ни было, в мои планы не входило расставаться с ним столь брутальным образом.
Сплюнув еще раз, я заправил брюки в носки домашней вязки (тоже подарок Инайи), чтобы снега в ботинки не начерпать,и побрел напрямик, по снежной целине, к котельной, понадеявшись, что раз дым из трубы идёт, значит,истопник или хотя бы сторож будут при печке.
Ругаясь сквозь зубы на кусачий мороз и снежную зиму, я кое-как дополз до школьной пристройки и коротко стукнул в низенькую дверь, оповещая о своём прибытии. И сразу жė ухватился правой рукой за круглую ручку, намереваясь войти, но внезапно дверь изнутри толкнули, и я был вынужден отступить на шаг, чтобы не получить той самой дверью по лбу. И еще на один,торопливый и – к моему стыду – испуганный, когда увидел того, кто был истопником при этой школе.
На картинках в учебниках он выглядел старше и более зловеще. Волосы у него не были коротко пострижены, а наоборот, были длинны и собирались в высокий хвост на макушке,и на лице не было обязательных – если верить авторам учебника – ритуальных татуировок. Наоборот, лицо это было чисто вымыто, выбрито и ласково мне улыбалось.
– Могу чем-то помочь? – взгляд на миг зацепился за цепочку с символом власти, что я так и оставил висеть поверх одежды, и вновь вернулся к моему лицу. - Господин ворнет?
– А?
Я судорожно пытался сообразить, что ответить и как реагировать. Попытался представить, что бы на моём месте сделал один из моих преподавателей, и шумно выдохнул. Вот же моржья отрыжка!! Да я даже в страшном сне себе представить не мог, что на школьном Красногорском дворе встречу герлари, модифицированного воина-убийцу, которого в Королевстве не производили вот уже сколько лет? Да со дня окончательного становления Гряды и не производили!