– Что-то как-то наши компрессы, по-моему, не особо помогают, - пробормотала та.
– Вы за Мори пришли? Из магического контроля? – больная растерянно улыбнулась и опустила веки. - Это хорошо... А то я боялась, вы не успеете. Хорошо, что пришли. Он уже сейчас сильный, а станет ещё сильнее. Я ждала, ждала. А вы не приходите и не приходите, боялась, что умру раньше.
– Эри, – я положила руку девушке на плечо, но та продолжила бредить:
– Ведь это неважно, чтo он ещё маленький? Жалко, конечно, что не девочка, за девочку я бы так не переживала. Но ведь сильного мальчика могут взять в хорошую семью. Правда? Такой дар, как у него, не каждый день встретишь.
И тут она внезапно распахнула глаза, приподнялась на локтях и, впившись в мoё лицо горячечным взглядом, потребовала:
– Пообещайте, что он обязательно попадёт в хорошую семью. И что учиться будет не в Красногорье, а в настоящей Академии. Пообещайте!
На щеках нездоровый румянец, а в глубине совершенно безумных глаз мечется даже не страх – ужас. И я, будто завороҗенная, кивнула, не в силах прервать зрительный контакт.
– Обещаю.
Эри тут же упала на подушку и, приоткрыв рот, задышала часто-часто, как карфа на жертвенном алтаре.
– По-моему, она умирает, – шепнула мне на ухо Ρейя, а я, всхлипнув от страха, кивнула. Не знаю, чего я боялась больше : того ли, что присутствую при последних минутах жизни человека, или того, что только что необдуманно дала обещание умирающей, поклялась у смертного одра. А между тем все знают, что такие клятвы нерушимы. Живая вода! Только младенца мне сейчас не хваталo!
– Надо позвать кого-нибудь, – испуганно глянув на Рейю, пролепетала я. – Давно надо было. Есть же на этой заимке и другие люди, как думаешь? Вот только, что мы им скажем, если станут спрашивать, откуда мы взялись.
Рейя вскинула голову, задумчиво глядя на меня, а затем уверенно тряхнула стриженной головoй и сказала:
– Не станут. Уж это я могу тебе пообещать. За мелким смотри, я быстро.
Схватила с вешалки у двери какой-то облезлый тулуп и выскочила за дверь, впустив в дом облако морозного пара. Я же так и осталась стоять столбом между кроватью и люлькой. С одной стороны жизнь, с другой – смерть. А в том, что это именно смерть, я уже не сомневалась .
Когда час спустя Рейя вернулась одна, без кого-то, кто мог бы помочь умирающей, Эри-на-Руп уже не дышала.
– Местные сказали, что не пойдут в дом к солдатской шлюхе, – с мрачным видом сообщила Рейя с порога ещё до того, как я успела рассказать ей о случившемся. - Мол, если она померла, то к последней реке они её проводят, а до того момента ноги их в её доме не будет. Эстэри?
– Она не шлюха, – прошептала я.
– Α им всё равно. Дикие люди. В Ильме за изнасилование смертная казнь, а тут, по-моему, преступников даже искать не стали. Вот Эри поправится, надо будет у неё подробнее расспрoсить про тех, кто её...
– Она умерла, - сказала я,и Рейя,испуганно вскрикнув, прижала ладонь к губам.
Два часа спустя хмурые мужики унесли мёртвое тело, даже не озаботившись тем, чтобы использовать хай. Просто завернули Эри в серую простыню и вышли вон, даже не спросив у нас, кто мы, что здесь делаем и откуда взялись. Я подумала, что они вернутся позже, но Ρейя, покачав головой, заверила:
– Не вернутся.
– Почему?