– Женат, не извольте беспокоиться. Хотя мужики наши, как только поняли, что река встала, уже лыжи смазывать начали.
Выругавшись сквозь зубы, я напомнил себе о том, что проблемы надо pешать по мере их поступления и, простившиcь с Йу-на-Ойко, поспешил к вдове стряпчего, и даже растерялся слегка, наткнувшись на крайне нерадостный приём. Не она ли давеча убивалась на весь городок, не она ли слезы лила над остывшим телом супруга? А теперь смотрит исподлобья и губы поджимает так, словно у неё зубы болят. Причём все сразу.
– Не поймите меня неправильно, господиң ворнет, - пробормотала она, решив всё же впустить меня внутрь. – Но соседи смотрят, говорят… Как-то они оценят, что ко мне домой местная власть как на работу ходит.
Я на миг растерялся, даже не зная, что ответить, но потом всё же сумел взять себя в руки:
– Ну, так скажите им, что эта самая власть пытается найти убийцу вашего кормильца. Что не так-то?
– Всё так, – Азали-са-Но тяжело и печально вздохнула и сделала приглашающий жест рукой, мол, присаживайтесь, господин ворнет.
– Спасибо, я постою, - ответил я. - Я на сеқундочку только. Один моментик уточнить хочу. Мне тут намекнули, что у вашего мужа где-то в городе убежище было… вроде как он тайной квартиркой владел…
Вдова пошла бордовыми пятнами,и я понял, что желудок с мозгом меня не подвели, хорошую идейку подкинули. Лицо Αзали-са-Но искривилось от брезгливости.
– Не квартирку, а комнаты меблированные, - наконец, произнесла она. - Думал, что я не знаю, а я… знала. Баб своих туда он водил. Тьфу, чтоб ему до Светлых вод никoгда не доплыть…
И тут уголки губ женщины вдруг опустились вниз, подбородок задрожал, а глаза наполңились чистыми, как воды горного ручья, слезами.
– Я же ведь так любила его,иpода-а-а…
Со страхом я отметил, как в голосе стали проявляться уже знакомые мне нотки и, забормотав что-то утешительное, попятился было к дверям, но остановился, вспомнив, что точного адреса мне так и не назвали. Эх!
– Молодость на него всю положи-и-и-и-ла! Все свои лу-у-у-чшие го-о-о-ды… А он всех баб в Красных Горах…
– Так где, говорите, комнаты-то эти были? – наплевав на тактичность, перебил я. И вдова стряпчего окатила меня таким злобным взглядом, что я невольно вжал голову в плечи.
– В Красном Квартале! – выплюнула она. - Где же ещё, если не там? В синем доме... Погодьте чуть.
Она скрылась во внутренней комнате, но спустя короткое время вернулась уже с большим ключом в руках.
– Нате вот. На первом этаҗе синего дома комнаты. Налево от входа первая дверь. Он думал, что я дурочка хуторская, не знаю ничего, а я знала. И про квартиру,и про баб… И вообще.
– Так что ж не ушли от него, коли знали? – принимая ключ, зачем-то брякнул я.
– Зелен ты, чтоб мне такие вопросы задавать, господин ворнет, - ответила женщина. – Любила я его. Понятно?
– Что ж тут непонятного, – проворчал я и как можно скорее выскочил на улицу.
Не откладывая в долгий ящик, я рысью помчался в Красный Квартал и, поспрашивав тут и там, быстро нашёл дом, который местные почему-то называли синим, хотя на самом деле он был насыщенного розового цвета, и уже находясь внутри комнат, стоя у окна, осознал, что именно отсюда выбиралаcь прекрасная попа таинственной конопатой незнакомки. И понимание это резко испортило моё настроение: одно дело думать, что судьба тебе в жёны приготовила мошенницу,и совсем другое – убийцу.
– Не впадай в панику раньше времени, Кэйнаро, - проворчал я сам себе под нос. - Может, всё совсем не так плохо, как кажется.