В рюкзаке за спиной орудия труда — мое оружие. Помимо обычного блокнота, карандашей и красок, в рюкзаке экипировка для совсем другой задачи…
После того, как я вчера расстался с мистером Бенстидом, я только и думал о перспективах, которые открывает его предложение.
Потрясающие перспективы. Я обрел вдруг Миссию.
Сам того не зная, мистер Бенстид дал мне возможность вычленить себя из толпы и сформулировать свое художественное предназначение.
Отныне записная книжка превращалась в дневник моих Деяний.
Предстоящий труд был своего рода актом искусства: я становился художником, работающим с колоссальным полотном — всей лондонской подземкой.
Мне предстояло очистить и оживотворить это пространство.
Я уже решил нарисовать портрет Эмили, но теперь я понимал, насколько прозаично и банально это намерение. Мне предстояло нечто большее, чем один портрет. Это должно быть серией портретов, фейерверком портретов…
И всё благодаря мистеру Бенстиду, который мобилизовал меня на эту работу, сосредоточил на великой задаче, указал дивную непротоптанную тропу в искусстве. Для него всё это было шуткой — удачным приколом, случайной импровизацией. Он давал мне поручение как городскому дурачку.
Однако что делает всякий настоящий художник? Поднимает фантазии до уровня реальности.
Мы, художники, идем по самому краю «нормы».
Мы — ворота, через которые в мир входит дивно-нелепое и смешное, а сами мы не кажемся нелепыми и смешными клоунами лишь потому, что умеем сохранить серьезную мину и величавую позу.
И, покидая мистера Бенстида, я так же подсмеивался над ним, как он надо мной.
Я знал, что в его шутке нет ни доли шутки — это явленное мне откровение.
Впрочем, откровение откровением, а мне предстоял и чисто практический труд, так сказать, вульгарная черная работа. После разговора с Бенстидом я даже на несколько минут присел, чтобы прийти в себя и осмыслить будущее. Потом вскочил и помчался к ближайшей станции — добыть схему метро.
Со схемой в руках я мог думать спокойней и последовательней.
Я стал разрабатывать план операции: с какой линии начать, куда двигаться.
Кольцевая выглядела на схеме лежащей на боку бутылкой, направленной на север.
Однако начать я решил вне бутылки, со станции «Мэнор-Хаус».
В пути я продумывал, что́ мне понадобится для работы, как лучше всего очищать плакаты.
Доехав до «Мэнор-Хаус», я поднялся на улицу, в магазинчике на углу украл тряпку, два холодильных пакета, несколько лопаточек и скребков и пару хозяйственных перчаток фирмы «Мэриголд». Там были перчатки «Шилд» и «Джи-Биз», но после придирчивого осмотра я отдал предпочтение мэриголдкам — может, потому, что ими всегда пользовалась моя мать.
Покашиваясь на продавца, я сунул свою добычу под тенниску, взял флакон самого дешевого моющего средства и направился с ним к кассе. Купил на грош, а украл на фунт.