Мы киваем.
Я скрещиваю руки и подтягиваю подбородок к груди. Я получаю случайный толчок от рычащего голоса Могадорца, проходящего через коммуникатор, но Адам не потрудился перевести что-либо из этого, что означает, что это не может быть важно. Мы собираемся сесть на один из этих военных кораблей всего через несколько часов. Это будет первый бой, с которым я столкнусь с тех пор, как начал собирать Наследия, мой первый шанс проверить эти новые способности.
Мой первый шанс на месть.
Я действительно должен поспать. Довольно безответственно избегать этого. Но в последний раз, когда я пытался, все, что я мог видеть, было ее лицом…
Я не могу продолжать делать это с собой.
Я встаю и протягиваю руки над головой. Я чувствую себя тяжело. Все это. Воздух ощущается таким густым, как будто я могу проплыть сквозь него. Наконец, это чувство усталости, которое преследовало меня после того, как мы пришли сюда, начинает наступать.
«Ты придешь за мной, если что-нибудь случится, верно?» — спрашиваю я Адама.
Он не отвечает. Он держит свое лицо отвернутым, пристально глядя на консоль. Могадорские коммуникации стали устрашающе молчаливыми. По какой-то причине вместо того, чтобы спросить Адама, какого черта, я ничего не говорю и просто выхожу из комнаты.
И в пещеру.
Это не Ручей Терпения.
Я был здесь раньше.
Я в длинном, тускло освещенном коридоре. Стены — это ржавый камень, дополненный стальными балками. Воздух жаркий и затхлый и воняет, как что-то гнилое и живое. Я делаю быстрый поворот на 360 градусов и стараюсь сориентироваться. Если я спускаюсь по коридору в направлении, где он мягко скатывается вниз, я знаю, что доберусь до места развилки, где создаются пайкены, краулы и любые другие искривленные звери. Если я пойду в гору, туда, где свет ярче, я в конце концов доберусь до ряда ячеек.
Это Западная Вирджиния, под горой. Штаб-квартира могадорцев.
Я чувствую тягу к клеткам, поэтому я начинаю медленно ходить в этом направлении. Приглушенные крики доходят до меня. Несмотря на это, я продолжаю идти быстрым темпами и расслабленной походкой.
Я не тупой. Это сон. И я счастлив поиграть.
Я знаю, кто ждет меня впереди, и я рад. Я хочу посмотреть ему в глаза.
Я достигаю области, где ниша в пещере заполнена клаустрофобными клетками. Каждая усиленная дверь оснащена пуленепробиваемым стеклянным иллюминатором, чтобы шпионить за промозглыми условиями внутри. Первые несколько клеток пустуют. Затем я сталкиваюсь с той, где девушка с темными волосами прижимает лицо к стеклу. Ее глаза и рот были сшиты и плотно закрыты проволокой.
Это Шестая.
Я смотрю на нее. Я позволяю моим глазам задержаться, чтобы страх и отвращение нахлынули на меня.
Это не реально. Он пытается играть со мной, и это не сработает.
Еще одно ужасное зрелище приветствует меня в следующей камере. Девятый, когда я впервые встретился с ним, но теперь на шее у него простыня, и он свисает со стропил. Я не трачу так много времени на это, потому что я не покупаюсь на него не на секунду.
«Почему бы тебе не убрать это дерьмо и не показать себя?» Я говорю вслух, зная, что он может меня слышать. «Это становится скучным».