Вопрос исходит от Марка. Я не знаю, как давно он проснулся и слушает наш разговор. Он смотрит на Эллу с отчаянной надеждой, и я замечаю, что его нижняя губа трясется. Элла хладнокровно оглядывается на него, и мне кажется, что некоторые эмоциональные проводки оборвались во время ее встречи с Наследством.
«Что ты действительно хочешь спросить меня, Марк?» Спокойно говорит Элла.
«Я…ничего. Это не важно», — отвечает Марк, оглядываясь на пол.
«О тебе тоже думала, Марк», — говорит Элла.
Марк усмехается, когда он слышит это и кивает, стараясь не проявлять никаких эмоций. Изучая Эллу, я не уверена, что она говорит правду или просто пытается заставить Марка почувствовать себя лучше. Ее электрические глаза не читаются.
«Мы на месте», — объявляет Лекса через громкоговоритель. «Я сажу нас».
Лекса сажает корабль в широкое открытое поле рядом с небольшой бревенчатой хижиной. Смотря в окно на месте, трудно поверить, что именно здесь правительство планирует свою контратаку против могадорцев. Наверное, это своего рода риторический вопрос. Когда солнце только начинает подниматься над озером Эри, розовые вспышки света изгибаются по поверхности воды. Это спокойная сцена и выглядела бы полностью как место для хиппи-йоги, если бы не присутствие вооруженных солдат и их Хамви, замаскированных в линию деревьев.
Есть две группы, которые ждут нас за каютой, и даже в моем судорожном состоянии легко прочитать ситуацию, основанную на расстоянии между фракциями. Первая группа — наши люди — Джон, Сэм, Девятый, Малькольм и девушка, которую я узнаю по телепатической встрече Эллы, но чье имя я не знаю. За ними, отделенным примерно на тридцать ярдов, является контингент военнослужащих, которые с большим интересом следят за нашим кораблем. Мне кажется, что, хотя военные работают вместе с Гвардами, они все еще очень внимательно следят за нами. Вместе, но обособленно.
В этой группе солдат я узнала агента Уокера. Когда я смотрю, она нервно выкуривает сигарету и поворачивается, чтобы ответить на вопрос, заданный пожилому человеку, стоящему рядом с ней. Он явно отвечает. У мужчины спортивная стрижка с проседью и коричневый загар, как будто они просто оттащили его от поля для гольфа. Он выглядит как один из тех пожилых граждан, которые все еще бегут марафоны, и могут принять все эти жесткие позы с напряженными мускулами. Он носит официальную военную одежду, с кучей глупых медалей. Я уверена, что он окружен полудюжиной солдат с автоматами — для защиты от нас. Два парня в его свите выделяются; они близнецы, если я не ошибаюсь и выглядят примерно моего возраста, слишком молоды, чтобы действительно быть солдатами, хотя они носят крахмальные синие формы кадетов.
Я наблюдаю за этим в течение нескольких секунд, когда Лекса раскрывает выходную рампу и отключает корабль. Обследование нашего окружения — хорошее отвлечение, способ избежать взгляда на Джона. Его лицо — маска, его взгляд ледяной, и я до сих пор не поняла, что, черт возьми, я ему скажу.
Наша разрушенная битвой группа медленно идет по пандусу. Я слышу бормотания у наших военных наблюдателей и не могу не заметить, как выглядят лица наших друзей. Мы покрыты кровью и грязью, избиты, измучены. Кроме того, Элла слабо отсвечивает энергией Лориена. Мы выглядим как ад.
У Малькольма есть каталка, и он толкает ее через траву, чтобы встретить Адама, который несет Марину на руках. Мне понадобилась секунда, чтобы заметить, что Марк не спустился с корабля; он остается с телом Сары.
Прежде чем я могу остановить его, Сэм обнимает меня. Только когда его руки сжимаются вокруг меня, я понимаю, как сильно я дрожу.
«Теперь у вас все в порядке», — шепчет он в мою запутанную шевелюру.
Я креплюсь, стараясь не сломаться даже при том, что я ужасно этого хочу и отстраняюсь из рук Сэма. Я смотрю на Джона, но он уже стоит над Мариной, его руки светятся мягко, когда он держит ее за голову. На его лице виднеется глубокая концентрация, когда он исцеляет ее, и это занимает так много времени, что я задерживаю дыхание, опасаясь, что нанесенный ущерб Сетракусом Ра слишком велик. После долгого момента, который все наблюдают в полной тишине, Джон отступает с истощенным вздохом. Марина немного шевелится на своей катался, но не просыпается.
«Это она…?» Адам начинает спрашивать.
«Это было плохо, но с ней все будет в порядке», — отвечает Джон, его голос совершенно нейтрален. «Ей просто нужно отдохнуть».
При этом Джон отходит от группы и поднимается по рампе корабля.
«Джон, держись», — слышу я себя, хотя я понятия не имею, каков будет мой последующий ход.
Он останавливается и смотрит на меня через плечо, хотя он не встречается со мной взглядом.
«Мне жаль, что мы не смогли… чтобы я не смогла ее защитить», — говорю я ему, мой голос дрожит и, хотя я слишком уязвлена, чтобы слышать это, я говорю немного отчаянно. «Клянусь, я убила его, Джон. Я воткнула штырь прямо в его чертово сердце.
Джон кивает, и я вижу, как вена в его шее дергается, как будто он пытается контролировать себя.