— Насыщенный синий с пурпурным оттенком. А этот тюльпан?
— Красный?
— Он светло-вишневый. Старайся, старайся, мой юный друг. Выживание, выживание и еще раз выживание! А сирень?
— Сиреневая, сэр.
— Вот это — верное восприятие. Очень хорошо. Завтра мы будем изучать, как однажды Жан-звонарь городской сломал фонарь.
— А что это такое, сэр?
— Эти слова начинаются с тех же самых букв, что и цвета спектра, — строго пояснил Председатель и отошел горделивой походкой.
— Эй, парнишка.
— Да, ваше преосвященство.
— Кто из них твой отец?
— Тот, что выше, сэр.
— А чем он занимается?
— Ну, он много разговаривает, и поэтому я много слушаю.
— А о чем он разговаривает?
— Практически обо всем. Наука, государственные институты. Общество. Экология. Книги. Идеи. Театр.
— А что это такое?
— Я не знаю, сэр. Кроме того, когда он сидит дома, то много готовит, в основном на иностранных языках.
— Действительно? Слушай, мальчонка, а не мог бы он, случаем, отложить как-нибудь для меня почечный жир? Я без ума от почечного жира.
Но не все время в Большой красной школе царили тишь да гладь да божья благодать, бывали и не слишком приятные моменты. Однажды Джеймс приполз весь в раздерганных чувствах. Он плохо спал, переев на ужин шоколадного пудинга со взбитыми сливками, и был в результате очень мрачным и капризным. Он начисто игнорировал заигрывания дебютанток. Он строил рожи во время лекции Профессора. Он был совершенно невозможен. Он говорил одно-единственное слово, и не на языке животных, а на человеческом, и это слово было отнюдь не «да», а «дануеговсе!». Под конец он начал хныкать. Животные, которые никогда не плачут, смотрели на него, не скрывая озабоченности.
— Что это он делает?
— Он плачет, — объяснил голос бурмесской принцессы, которая в эту секунду вошла в сарай. — Надеюсь, вы извините меня за вторжение, но я сумела выбраться наружу и пришла сюда за ним. Привет, Джордж. Сегодня ты особенно симпатичный. А это, по-видимому, Профессор. Джеймс никогда не говорил мне, что у вас такая благородная внешность. Председатель и его преосвященство великолепны, как и всегда. Я много раз восхищалась, глядя на вас из окна.
— Кхе-кхе. Благодарю вас, ваше высочество.