Наконец, трупоеды прекратили с ним вообще всякую борьбу. В течение нескольких дней Вораг сотоварищи проходил один пустой туннель, одну пустую пещеру за другой, следуя по следам, оставленным бегущими существами. Это было нетрудно: те даже не пытались скрыть свои следы. Вораг чувствовал что-то, бьющееся в стенах и потолке, словно сигнал. Когда он наконец понял, что это такое, то остановился и расхохотался, испугав при этом Санзака и Кадара.
— Слушайте, — прорычал он. А затем громче: — Слушайте!
Сначала звук был слабый. Пронзительный шёпот, который рос, отражаясь эхом от стен невидимых пещер и туннелей, пока не превратился в скрежещущий вопль. Санзак выругался, а Кадар с рычанием отшатнулся, сверкнув в темноте клыками. Вораг вновь рассмеялся и хлопнул в ладоши.
— Я слышу тебя, — ответил он, добавляя свой вой в грохочущий оскал.
— Что это за шум? Что они делают? — спросил Санзак.
— Что сделали варвары в Убежищах, когда мы сокрушили их первых вождей? — ответил вопросом Вораг. — Они распространяют слово. — Он врезал кулаком в стену туннеля, через который они двигались. — Они зовут нас к войне, Санзак. Они создают последний союз. Ха! — Вораг захохотал, раскинув руки и неестественно широко распахнув челюсти. — Приди, приди!
Он бросился вперёд, опередив двух других вампиров, и, перейдя на бег, понёсся вслед за звуком к его источнику.
Когда он нашёл его, то остановился, позволяя своим спутникам нагнать его. Трупоеды ожидали их, наблюдая за ними.
— Засада, — прошипел Санзак, инстинктивно потянувшись к мечу.
— Нет, — сказал Вораг, широким взмахом руки оттесняя Санзака себе за спину. Он посмотрел на Кадара, который облизал губы и кивнул. Вораг улыбнулся и посмотрел на ближайшего трупоеда.
— Веди, — сказал он.
Каннибалы не двинулись в сторону вампиров, вместо этого они сомкнулись вокруг, наподобие почётного караула, посланного сопроводить захватчиков к месту, где их ожидало … что?
Все вместе они двинулись вглубь пещеры, и вой поднялся во тьме вокруг. Красные глаза наблюдали за ними из укромных уголков, трещин и иных скрытых пространств лабиринта. Острый слух Ворага уловил скользящий, заполнивший тишину звук сотен ног, двигавшихся повсюду вокруг них, словно река живой плоти. Племена трупоедов снова пришли в движение, роясь в окружающей темноте, невидимые, но слышимые. Вораг облизнул клыки.
Наконец они достигли конца туннеля, и перед ними раскинулась гигантская пещера, подобной которой им ещё не приходилось видеть. Стены туннеля, казалось, вибрировали от шума, исходящего из неё, и эскорт заскулил и зарявкал друг на друга в возбуждении.
— Что это за место? — спросил Санзак.
— Последний оплот, — ответил Вораг, крутя головой по сторонам.
Кадар рассеянно кивнул.
— Вроде того. Кажется, у них всё-таки есть немного разума.
— Достаточно, дабы учуять угрозу своему господству, по крайней мере, — сказал Санзак, настороженно поглядывая на сопровождение. Его рука опустилась на рукоять меча. — Мы объединили их против общего врага. Судя по звуку, здесь собрались все трупоеды, живущие в этой проклятой горе.
— Хорошо. Это облегчит нашу задачу, — ответил Вораг.
Он вышел из туннеля и вступил в огромную пещеру с неровными стенами. Это напомнило ему улей, только вырезанный из скалы: огромные соты из каверн и уступов, чтобы все могли видеть свершаемое в центре пещеры. Ранее это место, вероятнее всего, было частью шахт Нагашиззара, но за прошедшие века, после того как любители мертвечинки вырвали его из лап крысолюдей, оно стало чем-то иным. Это было сердце их царства, и укромные уголки были забиты черепами людей, трупоедов и скавенов. Широкие жилы абн-и-хата, вьющиеся по стенам и потолку пещеры, погружали всё вокруг в странное свечение, яркое, будто тысячи зажжённых факелов, и в этом сверхъестественном свете тысячи и тысячи трупоедов прыгали и вопили. Шум бился вокруг них, подобно водопаду, и Кадар с Санзаком вздрогнули.
Вораг поднял подбородок, позволяя шуму омыть его. Это была музыка для его ушей. Последние вожди каннибалов с опаской смотрели на него с возвышения в центре пещеры. Они выглядели как побитые собаки и с каждым шагом Ворага, чьи руки расслабленно висели вдоль тела, вглубь пещеры становились всё взволнованнее.