— Вы подданная другой страны и привыкли к иному. Как радушный хозяин я предложил вам это ради вашего удобства. Здесь нет никого постороннего, и ваша честь не пострадает.
Предложение звучало заманчиво, но я не спешила его принимать. Проснулась природная осторожность. То, с каким ожиданием он на меня сейчас смотрел, будоражило. Всеми фибрами души ощущала, что снять с лица корфу в этот момент будет значить намного больше, чем просто обнажить лицо.
Акт доверия? Совместной тайны? Близости? Не знаю что, но я не была готова ни доверять Зейду, ни становиться к нему ближе. Да и о каком доверии речь, когда он столько времени водил меня за нос и до сих пор не отпустил Сирила!
— Благодарю за предложение, но я уже сыта, — отложила столовые приборы.
Зейд разочарованно прикрыл на миг глаза, пряча хищный блеск. Когда он посмотрел на меня вновь, то уже ничего нельзя было прочитать по его лицу, кроме вежливого выражения.
— Могу я предложить вам десерт?
— Спасибо, но я так наелась, что больше не проглочу и кусочка.
— Что ж, тогда, может, прогуляемся? — У меня мелькнула мысль, что мы пойдём к Сирилу, но нет. — Хотите посмотреть на Игенборг с высоты? Солнце ещё не зашло, оттуда открывается красивый вид.
— Да, с удовольствием, — приняла предложение. Всё что угодно, лишь бы не оставаться с ним наедине в беседке в сгущающихся сумерках.
— Тогда позвольте вас проводить, — он встал и предложил мне руку, помогая подняться. Пожатие мужских пальцев было тёплым и крепким.
«На будущее, айна, здесь не подают руку мужчине для помощи. Подобное можно расценить как жест благосклонности», — всплыли в памяти его слова. Но сейчас он сам предложил мне руку. Это расценивать как его благосклонность?!
Как и в прошлый раз кончики пальцев жгло от его прикосновения, а я находилась в смятении.
Крутой подъём на высокую башню спокойствия мне не добавил. Бесконечные ступени спиралью уходили вверх. Одной рукой я придерживала юбку платья, чтобы не оступиться, а вторая покоилась в руке акифа, который меня страховал.
Меня разрывало от желания отказаться от прогулки и сбежать вниз, или птицей взлететь вверх. Всё что угодно, лишь бы не чувствовать пальцами его сухую, горячую кожу.
Ладонь у него была не изнеженная, с огрубевшей кожей, показывающей, что он часто тренируется с оружием. Я знаю. У моего брата, Иррилия, несмотря на то, что он дипломат, тоже такие ладони. Он искусный воин и тренируется ежедневно. Но я никогда не волновалась от какого-то пожатия рук. Сейчас же я как будто горела на медленном огне, но ни на что не могла решиться.
Мы поднялись на самый верх. Ровная площадка с зубчатым бордюром высотой мне по грудь. Четыре колонны поддерживали куполообразную крышу, парящую в воздухе. Я подошла к самому краю. В багряных лучах заходящего солнца весь город лежал как на ладони.
Я подняла взгляд к небу, и сердце пропустило удар от нахлынувших воспоминаний. Когда-то я вот так поднималась на мачту корабля Рейна и зависала между небом и морем, чувствуя себя свободной как птица. Казалось, весь мир лежит у меня под ногами, и я лечу.
— Был уверен, что вы оцените этот вид. Я часто прихожу сюда, когда нужно подумать.
Я оглянулась на Зейда, забыв на мгновения о его присутствии.
— У вас такой взгляд…
Повернулась и вновь взглянула на город. Это не море. Рейн далеко, я здесь, а воспоминания вновь рвут душу. Глаза увлажнились от слёз. Зачем он меня вернул? Почему? После нашего расставания я больше ни разу не чувствовала себя такой свободной. Лишь сейчас на мгновение вернулось это чувство, приправленное горечью воспоминаний.
Зейд взял меня за плечи, разворачивая к себе. Сопротивляться не было сил и я взглянула на него через пелену слёз.