— Убирайся! — угрожающе сжала садовую лопатку в руке. Так и хотелось стукнуть некоторых по темечку.
— Тихо-тихо! Нервы уже шалят?
— Во-первых, я не беременна и нигде уединяться не собираюсь, так что не спеши торжествовать. Во-вторых, у меня нет никаких непреодолимых трудностей, чего не скажешь о тебе. Ты же всё вложил в свой товар, не так ли? — я тоже умела быть ядовитой.
— Дура! Да кому ты нужна после всего? Не важно, в положении ты или нет, слухи имеют такую особенность, как распространяться даже на пустом месте. Пока ещё всё выяснится, а вот тень на имени останется.
— Тут ты прав. Репутация — наше всё. Стоит твоим кредиторам узнать, что ты сидел в тюрьме за мошенничество, как никто не захочет иметь с тобой никаких дел. Так что только попробуй обо мне хоть одно дурное слово сказать, и я порву твою деловую репутацию в клочья. А ещё позабочусь о том, чтобы ни один твой морской груз не дошёл до места назначения.
Если бы взглядом можно было убивать, то я бы уже корчилась в конвульсиях. Но не один он умеет угрожать.
— Риналлия, мы не сильно-то и отличаемся друг от друга, — тут же сменил он тон на любезный. — Подумай о моём предложении и оцени его выгоды.
— Милая, что же ты держишь гостя на солнце? Идёмте пить чай, — позвала нас мама, спеша к нам.
— Простите, но не могу остаться. Дела, — этот прохвост состроил на лице натуральное сожаление и принялся лобызать руку матери. — Был счастлив вас видеть! Вы сегодня особенно прекрасны. Риналлия вся в вас.
— Ну что вы! Благодарю.
— Риналлия, буду ждать нашей встречи, — поклонился он мне.
Оставалось только поражаться двуличности некоторых. Сама любезность, как будто и не он только что говорил гадости и капал ядом.
— Ждите, — бросила холодно, чем заслужила укоризненный взгляд от матери.
Она пошла провожать гостя, а я мыть руки. Но что-то после общения с Минаэлем хотелось полностью помыться.
Убрала садовый инвентарь, и проскользнула к себе в комнату. Надо платье сменить и идея искупаться показалась здравой. Ванная — единственное место, куда матушка не полезет со своими вопросами и нотациями, как мне правильно себя вести. Хоть ненадолго от неё скроюсь.
Сказано — сделано! Смесь моих любимых масел и я погрузилась в ароматную воду. Мысли крутились насчёт недавнего гостя. Наверное, зря я не просветила родных во все подробности проступков Минаэля. Но первое время после возвращение было не до него, а потом уже намеренно не стала, чтобы не ворошить прошлое и заново всё не вспоминать. Они у нас не частые гости, так какая разница? Я просто не думала, что у него хватит наглости ко мне заявиться. Вроде бы я ему ещё в Игенборге всё сказала.
Как всегда упоминание этого города даже в мыслях отдалось в душе смесью ностальгии и горечи. Всё же он как дорогие специи — особенный, необычный, колоритный, яркий. Побываешь однажды и воспоминаний на всю жизнь.
— Так, хватит! — сказала себе и погрузилась в воду с головой, прогоняя непрошенные мысли.
Удивительно, но из ванной комнаты меня заставила выйти не мама, а звонок кристалла. Наспех запахнув халат, поскользнулась на луже на полу и едва не упала. С трудом удержав равновесие, но забив ногу об ножку ванны, допрыгала всё же до комнаты и взяла кристалл с туалетного столика.
— Привет! — ответила на звонок.
— Я-то думаю, чего не отвечаешь? Зато сразу видно, что ты там в поте лица работаешь, — поддел брат, комментируя мои влажные волосы.
Вот же бессовестный! И это лучший дипломат? Вечно не упустит случая поехидничать.