— Я так плохо выгляжу, Кесс, — наконец, он посмотрел на меня.
— Просто отвратительно… ты подцепил сифилис от своих подружек?
Он внезапно рассмеялся, да так, что не мог остановиться пару минут.
Мне было не до смеха. Я недоуменно разглядывала его: похудевшего, со впалыми щеками, бледного и с нездоровым блеском в глазах, и мне казалось, он пришел сообщить, что неизлечимо болен. Поэтому я выпалила:
— Я тебя прощаю, — и его смех прекратился. — Только не умирай, пожалуйста, сейчас…
Он качнул головой.
— Сначала побреюсь и приведу себя в порядок…
— Хорошо бы так, старик, — одобрительно улыбнулась я. — Знаешь, что я вспомнила? Когда умирал какой-нибудь герой… ну, король там, знаешь… Его укладывали в лодку и пускали вниз по течению реки, а лучники стреляли в лодку с берега, — и усмехнулась, указывая на выбранный им катер. — Эта не годится, алюминиевая.
— Ты умеешь поднять настроение, Белис.
Я опять смотрела на него, а он неотрывно глядел в мои глаза. Глядел так, будто стоять рядом со мной в нашем скромном лодочном магазине — это вершина блаженства.
— Хочешь есть? — спросила я, заставив его моргнуть. — Ты выглядишь так, будто хочешь. У меня есть замороженные хот-доги.
Я завела его за прилавок. Он был послушен и спокоен, его взгляд следил за всем, что я делаю.
Когда он ел, я с восторгом и умилением его разглядывала.
В общем, минут десять мы были поглощены изучением друг друга.
— У тебя крошки в бороде запутались, — хмыкнула я. — Это же надо, Тайлер! Она колючая? Я могу потрогать?
— Делай со мной все, что хочешь, Белис.
Получив разрешение, я коснулась его бороды, провела рукой по отросшим волосам. Он не просто перестал жевать, он застыл, точно каменная глыба.
— Раньше ты мне нравился больше, — сказала ему чистую правду.
— Неужели?
— Что с тобой случилось? Ты провел последние два месяца на необитаемом острове?
— Нет.
— Умер твой парикмахер, а другим ты не доверяешь?