— Ты и так своей пропажей наворотил кучу проблем, а теперь хочешь устроить сафари. Тебе не кажется, что это уже слишком? А если обо все этом узнает генеральная инспекция? Или еще того хуже — Дюпон. Теперь ты ставишь под удар не только себя, но и всех нас, и если раньше я бы закрыл на все это глаза, то теперь, извини, я на это не пойду.
Бюжо был прав, ситуация была такова, что незадетыми окажутся единицы, если таковые вообще будут. Но мне нужно было решать, я не мог пустить все на самотек и оставить все как есть — это бы не в моих правилах. Если кто-то стреляет в меня, он должен понимать, что в ответ я могу начать стрелять без предупреждения. Однако все надо было сделать с наименьшими потерями.
— Тебе известно, что в город неделю назад должна была прибыть большая партия наркотиков?
Бюжо резко развернулся и удивленно посмотрел на меня.
— Откуда тебе это известно? Тебя, насколько я знаю, не посвящали в подобного рода информацию.
— Я же сказал, что у меня свои источники.
— Хм, ну ладно. Несколько дней назад нам сообщили, что в город прибыла очень большая партия дурмана. Какого, нам пока неизвестно, но одно ясно точно, общая сумма товара составляет более пятидесяти миллионов. И что самое интересное, никто из наших людей в городе о нем раньше даже не слышал. Надеюсь, ты понимаешь о чем я говорю?
— За такие деньги, Бюжо, можно закрыть не только глаза на происходящее, но и рот. Ты имеешь ввиду, что кто-то из наших покрывает это дело.
Он одобрительно покачал головой.
— Стыдно признаться, но когда ты пропал, а эта информация появилась у меня на столе…
— Ты подумал, что я и есть этот человек.
— Именно.
— Ты до сих пор так считаешь?
Бюжо тяжело вздохнул и, пройдясь по комнате, сел на ближайший стул.
— Уже нет. Потому что мне известно, кто за этим стоял.
Я повернулся к нему лицом и вопросительно посмотрел на него.
— И кто же этот человек?
— Робер Эрсан. Твой коллега. Мы нашли его мертвым в одном из железнодорожных складов. Несколькими днями ранее, по словам местного работника, там разгружали груз, к которому никого не подпускали. Там он видел Эрсана, а на утро, его тело, с несколькими огнестрельными ранениями, обнаружил охранник. Мы уже известили его родных о случившемся. Что ты думаешь по этому поводу?
Я молча пожал плечами. Что тут можно было сказать, ведь на его месте должен был оказаться я, не откажись я от всего этого, но это только портило всю ситуацию, ведь произошедшее случилось отчасти и по моей вине.
— Что теперь?
— Ничего. Эрсан был главным связным звеном в этой цепи, теперь он мертв. Кто-то очень хорошо и предусмотрительно обрубает концы, не давая нам даже шанса зацепиться за них. Наркотики в городе, а их организаторы в шоколаде. Нас в очередной раз обвели вокруг пальца, а все из-за этой проклятой напасти — алчности. Ответь мне, Дидье, может я уже слишком стар или безнадежно отстал от жизни, но неужели деньги — это все, ради чего можно жить. Неужели они сегодня важнее полицейской этики.
Последние слова чуть не вызвали у меня смех, но видя напряженное состояние Бюжо, мне пришлось подавить наступающее чувство.