— Скоро услышишь, насколько мне известно, он будет давать званный ужин в честь свадьбы своей дочери.
Я подошел к нему еще ближе. Перегар стал почти невыносимым, но разговор продолжился.
— Пусть будет так, но я здесь за тем, что мне нужен короткий клинок, желательно чтобы им можно было управляться одной рукой. Расстояние боя — близкое. Почти вплотную к противнику. Я заплачу тебе за работу вдвое больше обычной цены.
И в ту же секунду потряс перед ним толстым кошелем с монетами. Глаза Джамадхары округлились, стоило только звону монет долететь до его ушей, руки задрожали и потянулись к деньгам.
— Только после оружия.
Потом он встал на ноги, с трудом держась за все, до чего хватались руки, прошагал к лестнице, поднялся по трещавшим ступенькам на второй этаж и пробыл там несколько минут, после чего вернулся ко мне с двумя небольшими скрутками.
— Я выковал это очень давно. Еще когда дела у меня шли не так плохо. Теперь они мне не нужны, но тебе думаю пойдут на пользу.
В завернутых свертках лежали необычные треугольной формы клинки.
— У нас их называют катарами. Зуб бога смерти. Очень хорошо бить в ближнем бою, если попал, то считай, что противник уже не оправится от ран.
Я взял один такой в руки, зажал в ладони и почувствовал необычайную удобность такого оружия. Оно было ни тяжелым, ни слишком легким, длинное вытянутое лезвие действительно напоминало зуб, а уж о том, что будет с тем, в кого вопьется такое лезвие и говорить не приходилось. Самое то в битве с орком.
Выбор был сделан.
— Жаль, что денег не хватит на то, чтобы выкупить дом.
Он помрачнел, посчитав монеты, но вскоре опять вернулся в свое привычное состояние безразличия, в котором пребывал, судя по виду, довольно-таки давно. Я не стал его тревожить — все и так было понятно, но выйдя обратно на улицу, увидел, как мальчишки обступили Сирену и пытались дотронуться до нее, отпрыгивая в самый последний момент, когда гончая оскаливалась на назойливых детей.
— А моя монета, — начал тот самый мальчуган, протягивая раскрытую ладонь, — ты обещал, ты обещал.
Я отдал заслуженный медяк и сел на спину гончей. Детишки разбежались, вокруг воцарилась тишина. Теперь можно было вернуться в логово карманников и примерить доспех, подогнать, если возникнет такая необходимость, и заодно опробовать новое оружие.
Вскоре на улице начало смеркаться, день не спеша отступал, сдавая свои позиции и передавая права первенства ночи. Ещё немного и солнце сменит королева ночи — луна. А вместе с тьмой и высыпавшимися на небе звёздами, выйдут из своих убежищ ночные хищники: кошки, совы, филины, лисы… и люди.
Торговцы на ярмарках не спеша собирали свои товары и уходили, оживление на улицах постепенно угасало, а обычные люди шли домой с работы. Город постепенно засыпал, хотя по правде говоря он никогда не засыпал полностью, это можно было сравнить с дремотой, потому что в любое время ночи можно встретить того или иного заплутавшего прохожего, или пьяную оголтелую компанию, вышедшею освежиться после попойки в таверне.
Я пробирался к противоположному концу города где находилось убежище. Несмотря на трудный день и долгие скитания в поисках подходящего снаряжения, я не чувствовал себя уставшим, но даже наоборот во мне кипела сила, временами перед в моих мыслях появлялась Гретта, я вспоминал её бархатистый смех, ослепительную улыбку, зелёные глаза и чёрные как цвет вороного крыла волосы, вспоминал её запах и улыбку. Не знаю почему, но я хотел поскорее разобраться с делами и пойти в гостиницу где остановились мы с Греттой, зайти в комнату и встретиться с ней взглядом, который несомненно заглянет в самую глубину души и взволнованно спросит, как прошёл мой день и не передумал ли я биться с орком.
В моих думах я и не заметил, как добрался до нужной мне улицы, затем слез с Сирены и направился к тайному месту «братства». Я огляделся по сторонам и повторил все движения, в точности как тот вор, наш первый проводник. Передо мной образовался проход, и я спустился в глубину. Здесь меня ожидало несколько человек, но главы братства не было, тогда я попросил несколько знающих толк в доспехах помочь мне. Некоторые были ошеломлены моим доспехом, в конце концов, пентан был невероятно редким материалом. Когда я его одел, то оказалось, что он вполне отлично на мне сидит и не нужно ничего реставрировать. По пути сюда я ещё прикупил красный плащ для своего костюма, но не для какого-то антуража. Плащ я собирался применить прямо в бою, также с помощью него я смогу отвлекать противника. Я прицепил его к доспеху так, чтобы если противник захочет вцепиться в него и использовать против меня, он мог легко отцепиться от доспеха, и тем самым отвлечь орка.
В полном боевом облачении я действительно был похож на «сына дракона». Затем я извлёк купленные клинки из мешковины. Они были невероятно лёгкими, размер клинков не превышал двух футов, за счёт фигурного эфеса клинки лежали в руках очень удобно, они будто были естественным продолжением руки. Я сделал несколько финтов и выпадов, затем пируэт и полуоборот, клинки свистели, разрубая пустоту, их острота приятно отдавалась в отзвуках воздуха.
Я полностью отдался движениям и кружился, используя различные техники боя и представляя перед собой противника, пируэт, полуоборот, терция, откат! Через полчаса бешеной пляски я вдруг остановился и с удовлетворением убрал мечи и снял доспехи и только теперь заметил обращённые на меня удивлённые взгляды. Я пожал плечами, сказал, что готов сражаться и отправился на винтовую лестницу, чувствуя на себе взгляды членов «братства». Вне убежища уже давно сгустилась ночь и теперь чувствуя усталость и некоторое удовлетворение от своих покупок возвращался в гостиницу, где меня скорее всего уже давно ожидала Гретта.
Она действительно меня ждала, свет в комнате был тусклым и тёплым, в камине тихо потрескивали дрова и изредка одинокие искры вырывались из него наружу, чтобы устремиться вверх. Она сидела на одном из кресел, её лицо было бледно, в отражениях её глаз можно было увидеть огонь и языки пламени, вырывающиеся из камина, перед ней стоял небольшой кувшин с вином. Моя походка была такой же тихой как у кошки и когда в полумраке комнаты я подошёл к ней и положил руку на плечо, то она невольно вздрогнула и посмотрела на меня. На её лице появилась улыбка.