— Люк, я считаю, что ты самый большой дурак на свете… Да, конечно, я знаю, что Маргарита великолепная девушка и заслуживает полного доверия, но разве ты сам не понимаешь, что совершаешь феноменальную глупость? Предположим, она умрет без завещания…
— Я не желаю об этом думать, Джек, — перебил его Люк. — Я люблю тебя как друга детства, уважаю как юриста, но в этом деле…
— Да выслушай же…
— И слушать нечего. Жена имеет право на часть состояния мужа…
— Часть! — закричал Джек, — идиот! А она получила все!
Еще немного, и они бы впервые в жизни серьезно разругались.
После ухода Джека скверное настроение жениха усугубилось деловым пессимизмом мистера Стиля.
— Я считаю, мистер Мэдиссон, — сказал тот, — что наши убытки непомерно велики. Нам следует бросить спекуляцию акциями.
— Совершенно с вами согласен.
Он не хотел признаться, что начал спекулировать на акциях только благодаря настойчивым уговорам Рекса.
— Сколько у нас убытку? — спросил Люк.
— Семьдесят девять тысяч шестьсот сорок фунтов, — выразительно ответил управляющий.
— Хорошо, выпишите чек.
Стиль вышел. Люк посмотрел на часы и улыбнулся. До двух оставалось не так уж много времени… Мысль о том, что там будет и Данти, заставила его нахмуриться, но… что ж, друг покойного брата… Ладно…
Вторым свидетелем был мистер Стиль. Он только что хотел напомнить ему об этом, как управляющий сам вошел в комнату.
— Вас хочет видеть какой–то Левинг. Он говорит, что пришел от Ганнера.
— Ганнер? — Люк не мог сразу вспомнить, — Ах, да, тот самый несчастный вор… пусть войдет.
В комнату вошел нервной походкой худой, потрепанный человек. Его глубоко посаженные глаза имели какое–то звериное выражение. Он оглянулся кругом, как бы оценивая каждую вещь.
— Я бы хотел поговорить с вами без свидетелей, сэр, — сказал он хрипло.
Мистер Стиль удалился с явной неохотой.
— Садитесь.
— Ганнер влип, — начал посетитель.