Бромберг печально кивнул.
– Как я и подозревал. Как я и подозревал.
– Если можно... – начал я.
– Его убили, – прервал меня бургомистр. – Два человека забили его палками, когда он вёл этого сопляка.
Я помолчал некоторое время, потом, наконец, потряс головой.
– Что за люди? Воры? Бандиты? Знакомые, с которыми у него были счёты?
Бромберг махнул рукой.
– Куда там... То-то что нет, мастер Маддердин! Его избили два достойных купца, солидные члены гильдии пивоваров, гостящие проездом в Виттлихе.
– Что он такого им сделал, чтобы...
– Ничего! – Бромберга, казалось, не беспокоил тот факт, что он в очередной раз не позволяет мне закончить, но я простил ему это, учитывая его очевидное возбуждение, вызванное чрезвычайной ситуацией. – Они проходили мимо, и в какой-то момент бросились на этого... – Он поморщился и прищёлкнул пальцами.
– Томаса, – добавил один из советников.
– Ну да, Томаса. Стражника. Вы знаете, мастер Маддердин, что современная мода заставляет многих купцов, особенно младшего возраста, носить при себе декоративные, утяжелённые оловом трости...
– Не только мода, но и желание обеспечить себе безопасность, с которой, сами знаете, иногда бывает трудно на улицах наших городов, – сказал второй из спутников бургомистра.
– Да, наверное, – легко согласился Бромберг. – Так или иначе, этими палками его превратили в кашу. Там, мастер Маддердин, даже не было бы возможности узнать, что за человек был убит, так ужасно они изуродовали его лицо.
Я долго помолчал.
– Слышали ли вы, чтобы они каким-то образом объясняли свой неблагочестивый поступок?
Бургомистр кивнул и вздохнул.
– Они объяснили, что он возбудил в них ужасную ненависть, что они не могли вынести, чтобы подобная тварь ходила по святой земле. – Он посмотрел мне прямо в глаза, явно сконфуженный уже тем, что должен повторять услышанные слова. – Вы что-нибудь поняли из этого, господин инквизитор?
– И добавьте, господин бургомистр, что после этого они рыдали, как дети, и причитали, не в силах понять, откуда столь нелепая мысль взялась в их головах, – вставил советник.
– И вдобавок, в обеих головах одна и та же мысль, – пробурчал я, больше для себя, чем для них. – Как по заказу. Как по команде.
Я потёр подбородок пальцами. Могла ли старая Грольшиха обладать столь огромной силой, чтобы наводить чары на большое расстояние, кроме того, на глазах инквизитора и сопровождающих его людей? Я немедленно отверг столь нелепое предположение. Если бы ведьма подобной силы существовала, то она бы, безусловно, стёрла бы меня в порошок прежде, чем я смог бы к ней подобраться. Значит, кто-то другой защищал старуху и её ублюдка. Кто-то вредил людям, которые им досаждали, и теперь пытался спасти их самих. Пока он вырвал маленького Грольша из рук охранника. Возможно ли, что следующим шагом этого человека станет помощь Марии? Я не мог исключать подобного хода событий.
– Что же это делается, мастер Маддердин, – сказал бургомистр жалобным голосом. – Сначала господин Пляйс, потом Грюнн, теперь снова... Да, да, я знаю о Грюнне и его поступке, – добавил он, увидев мой взгляд. – Что я был бы за бургомистр, если бы не знал, что происходит в городе? Но что происходит, мастер инквизитор, что происходит, что порядочные люди убивают или хотят убить других порядочных людей столь страшным образом? – Он заломил руки, и я видел, что он действительно потрясён.