Доминик подозрительно сощурился, и я испугалась. Гордость гордостью, но на кой черт она будет нужна, если он не поверит в мою браваду? И завтра меня свяжут по рукам и ногам, да еще и советовать станут, какую позу лучше принять, чтобы Охотнику Доминику понравилось.
– Но насчет всего остального, Дом… Без обид, но вот так сразу я просто не могу...
– Две недели, – перебили меня.
– Что?
– Если через две недели ты снова начнешь нести эту пургу, я пойду в Комиссию.
Он развернулся и вышел не прощаясь, мой ответ его совершенно точно не интересовал. А напрасно. Именно в тот момент я решила сделать все от себя зависящее, чтобы никогда, ни при каких условиях в будущем между мной и Домиником не возникло бы «контакта». И от этого решения на душе было еще противнее, хотя, казалось бы, куда уж противнее-то? Напиться хотелось просто невероятно, но свидетели мне для этого были не нужны…
– Нет.
Тряхнула головой, надеясь избавиться от неприятных воспоминаний, и улыбнулась радостно скалящемуся Рику.
– Неверный ответ. Никакого мужа, внезапно вернувшегося из командировки. Сдаешься? Или играем дальше?
– Спрашиваешь! Конечно, играем!
Если бы не мое почти монастырское воспитание, я бы не стала устраивать этих плясок с бубном, а сразу бы прямым текстом… Или нет. Проклятье, если бы я могла предложить прямо, я бы, наверное, и к словам Доминика отнеслась иначе. Какая уж разница?
– Итак, – Рик подмигнул мне и жадно отпил из своего бокала, – комната заперта снаружи. Внутри два трупа и носок. Это часть одежды одного из мертвецов?
– Нет.
– Кстати, тела вообще голые?
– Да.
– Совсем-совсем? Просто если у мужчины, например, на ноге есть носок…
Следующие двадцать минут Рик выдвигал самые невероятные предположения, на которые я неизменно отвечала отрицательно. И клянусь, за это время я не раз успела пожалеть о том, что так категорично отказалась от игры в карты. Гордость – это, конечно, прелестно, но мне через шесть часов выходить из поезда… Он что, собирается до утра в загадки играть? «Хоть бы уж признал поражение, – подумала с тоской. – Я бы тогда сама о желании заявила…»
– Слушай, Кошечка! – Рик вдруг развязно подмигнул и нагнулся над столом, облокотившись о столешницу двумя руками. – А мертвецы-то хоть люди?
Да быть этого не может!
– Нет.
И тут он поманил меня пальцем. Я подалась навстречу.
– Стишок хочешь?