– Обеих, говоришь?.. – Патрик чуть помолчал. – Судя по всему, о существовании Вафана эти четверо не имели ни малейшего представления, а иначе не вели бы себя так уверено и беззаботно.
– Похоже на то.
– Ни мой дядюшка, ни отец не стали бы сообщать всем и каждому о том, куда я направился и с кем... – продолжал Патрик. – Скорей всего тем людям, которых герцог отправил на наши поиски, помогал колдун – другого объяснения у меня нет, да и быть не может. Именно он сообщал этой четверке о нашем передвижении, только вот каким образом он мог узнать о том, где мы можем находиться – в толк взять не могу!
– Насчет колдуна – полностью согласна, но у меня все одно остаются вопросы... – вздохнула я.
– Не у тебя одной. Ну не могут они знать, где нас следует искать! Значит, есть нечто такое, что указывает им путь!
– Ты же вроде карманы у убитых осматривал... – буркнул Вафан. – Может, там было что-то странное?
– Обычная мелочь, которую люди таскают при себе, и ничего более. Даже кошелек с деньгами имелся только у старшего... В общем, ни одной зацепки.
– Может, чего в седельных сумках найдется? Ты ж их вроде не смотрел...
– Все может быть... – Патрик неохотно поднялся на ноги. – Вы пока лошадей напоите, а я посмотрю, что в те сумки набито, хотя там вряд ли что-то имеется, кроме запасной одежды да фляжек с вином.
Пока Вафан поил коней, я зашла в воду, чтоб как следует умыться. Хорошо бы еще искупаться, ведь за несколько дней пути на меня уже успело осесть немало дорожной пыли. Невольно подумала – а хорошо здесь! От реки веяло свежестью, вода у берега была теплой, над травой летали стрекозы, на мелководье видны стаи мальков...
От этой умиротворяющей картины меня оторвал недоуменный голос Патрика:
– А это еще что такое?!
Оглянувшись, я увидела, что Патрик стоит возле коня (который совсем недавно принадлежал мужчине с каркающим голосом), и держит в руках что-то блестящее – судя по всему, эту вещь он достал из седельной сумки. Однако на лице у дорогого супруга была такая растерянность, что было ясно – увиденное его просто ошарашило.
– В чем дело?.. – Вафан повернулся в сторону Патрика.
– Мне бы кто сказал, в чем тут дело...
Подойдя к Патрику, я увидела, что у него в руках находится лист бумаги, помещенный меж двух скрепленных между собой хрустальных пластин размером как раз с этот самый лист. Сквозь тонкие, хорошо отполированные пластины можно было легко прочитать то, что было написано на листе, и я невольно пробежала глазами несколько строк. Признаюсь: я ожидала, что увижу какие-то колдовские заклинания или непонятные чародейные символы, однако текст, написанный на бумаге четким почерком, привел меня в полную растерянность. Откровенно говоря, я в первый момент даже не поняла, что читаю – мне было ясно лишь то, что это не колдовские заговоры.
«Милая Розамунда! Больше всего на свете мне бы хотелось сейчас быть с тобой и смотреть в твои прекрасные глаза, которые раз и навсегда похитили покой моей души! К несчастью, безотлагательные дела вынуждают меня на какое-то время покинуть пределы столицы, но я надеюсь вернуться как можно скорее, чтобы навсегда соединить наши сердца. Нет минуты, чтоб я не вспоминал тебя, моя любовь! Все мои мысли и чувства связаны с самой прекрасной девушкой на свете, о звезда моих очей...»
– Это что за такое?.. – я посмотрела на Патрика.
– Не поверишь – это то самое письмо, которое я отправил Розамунде с дядей Эрнилом!.. – растерянно произнес тот. – Помнишь – дядюшка был ранен в схватке, и ему пришлось отправиться домой.
Как же, забудешь такое, ведь именно после того сражения на дороге нам с Патриком пришлось продолжать путь вдвоем. Дорогой супруг, и верно, незадолго до отъезда родственника долго скрипел пером по бумаге... Конечно, мне не должно быть дела до чужих посланий, но если б я получила такое письмо, то решила, что автор считает меня недалекой дурочкой, любящей напыщенные слова и живущей в романтических бреднях. Надо же, а ранее я не замечала за дорогим супругом столь выспренних выражений! Неужели невеста Патрика примет всерьез это послание? Лично меня чуть не затошнило с того сиропа, которым просто-таки пропитано это велеречивое письмо, и потому дочитывать сию эпистолу у меня не было ни малейшего желания.
– Если мне не изменяет память, ты тогда написал не одно письмо, а два – второе отправил отцу.
– Так и было... – кивнул головой Патрик. – Но как послание, предназначенное Розамунде, попало в чужие руки? Уж не случилось ли с ней что-то страшное? От герцога Малк можно ожидать чего угодно!