— Чем я удостоилась такой чести? — пробормотала, борясь с искушением послать его куда подальше.
Помни о вежливости — твердила себе. Не выпадай из образа. Сейчас ты – Элис, а не Алиса.
— Я считаю своим долгом лично присматривать за подопечными этнарха Рейдена. Пройдемте, — Бастер указал мне на дверь в малую гостиную.
Пришлось идти, куда велят. По пути я спросила как бы невзначай:
— Лэйну вы уделяете столько же внимания?
— Лэйн уже вырос, — выкрутился этот жук. — А в вашей хорошей головке, леди Элисандра, слишком много хлама. Надо вычистить его оттуда.
Ага, и заодно всласть меня полапать.
— Присаживайтесь, — мужчина указал на кресло, — и расскажите о собаках.
— О каких собаках? — захлопала я ресницами.
— Об одомашненных. Тех, что не волки.
Мужчина стоял позади кресла, в котором я сидела. Я не видела его, и от этого было не по себе. Словно за спиной жуткий монстр. Так в детстве боишься темноты – чудовища вроде не заметно, но ты точно знаешь, что оно есть. Спряталось под кроватью и ждет своего часа.
— Вы сказали, — произнес Бастер, так как я молчала, — что мы не цивилизованные волки, а одомашненные собаки.
Я дернулась. Откуда он знает? Его же не было поблизости! Я говорила с Рейденом и Айзеком. Кто-то из них донес? Нет, не думаю. Скорее у главного смотрителя везде есть глаза и уши. В доме убитого хватало посторонних: слуг, полицейских.
— Я не имела в виду…, — попыталась оправдаться, но меня перебили.
— Конечно, не имели. Я это знаю, но другие могут неверно истолковать ваши слова. Будет жаль, если на такую милую девушку с такими чудесными волосами, — мужчина вытащил шпильку из моей прически, а потом еще одну и еще, — кто-нибудь пожалуется. Мне совсем не хочется разбирать ваше дело в магистрате, — последняя шпилька покинула свое место, и локоны рассыпались по плечам. — Какое чудо ваши волосы, леди Элисандра. Любовался бы ими сутки напролет.
Бастер перебирал пряди, пропуская их между пальцев, а я сидела, ни жива ни мертва.
— Я хочу, что вы правильно меня поняли, — произнес мужчина. — Мои действия продиктованы исключительно заботой о вас и вашем благополучии. Я так же пекусь о репутации этнарха. Все-таки вы его воспитанница. Вы должны быть примером для других девушек города, а не сеять среди неокрепших умов смуту.
Бастер шагнул из-за кресла, наконец, оставив мои волосы в покое. Я вздохнула с облегчением, но поторопилась: мужчина взял меня за руку.
— Сегодня я закрыл глаза на это маленькое недоразумение, — он стиснул мои пальцы. — И надеюсь на вашу благодарность.
Сказав это, Бастер положил мою ладонь на свою ширинку. Ткань брюк натянулась, выдавая возбуждение. Мужчина, что называется, был готов к бою.
Меня словно пружиной выбросило из кресла. Вопреки ожиданиям Бастера я не испугалась, а разозлилась. Ох, как я рассвирепела! Ярость клокотала в горле рыком. Верхняя губа приподнялась, обнажая клыки. Не на ту вы напали, господин главный смотритель. В детдоме и не такое бывало, и ничего справлялась как-то.
Забыв, что я вообще-то Элис, повела себя как Алиса. Я не отдернула руку, вместо этого, сжав пальцы, применила болезненный захват. Глаза мужчины распахнулись, зрачки расширились, но не от удовольствия, а от боли. Ага, не ожидал? Получи, мерзавец! Хочешь, чтобы я тебя приласкала? Не вопрос. Посмотрим, на что ты будешь способен после моей ласки.