Инквизиторам не отказывают, и я послушно поплелась по дорожке. Мужчина скользил рядом, его тень падала на меня, заставляя съеживаться. Вроде он не делает ничего дурного. Почему же так страшно?
— Срыв произошел из-за стресса, — кто бы знал, как я устала от этой фразы.
— Разумеется, — кивнул мужчина. — Но не будет лишним повторить правила.
Я едва не спросила, что за правила, но вовремя прикусила язык.
— Вы мне поможете? — выкрутилась я.
— С превеликим удовольствием, — Бастер расплылся в улыбке. Он только этого и ждал. — Встаньте на колени, леди Элисандра.
Мужчина развернулся ко мне лицом и опустил руки на мои плечи, мягко надавливая. Жест был невинным, но вместе с тем властным, даже злым. Мужчина в своем черном балахоне походил на черного волка, а я – красная шапочка, которую он подловил в лесу.
Ситуация была нелепой и в то же время отвратительной. Я, пачкая платье, стояла на коленях перед мужчиной в рясе. Мое лицо находилось как раз напротив его ширинки. Он убрал руки с моих плеч, но лишь затем, чтобы опустить их мне на голову. Сдавленным от волнения голосом Бастер зачитывал правила:
— Не убий и не причини вреда живому существу, не смени личины, пей зелье точно в срок. Будь сдержан и строг к себе. Во всем соблюдай меру. Задави в себе волка и возвеличь человека. Если одолели тебя животные страсти в декаду волчьего солнца – повторяй правила…
Я послушно бубнила за мужчиной, борясь с желанием сбросить его руки с себя. Взглянув исподлобья на Бастера, отметила, что он близок к экстазу: голова запрокинута назад, глаза прикрыты, пальцы путаются в моих волосах и подрагивают от напряжения. Что вообще происходит? Почему у меня ощущение, что меня бессовестно лапают?
Не знаю, как выдержала экзекуцию до конца. Терпела исключительно на упрямстве, повторяя правила сквозь сжатые зубы. Едва мужчина замолчал, тряхнула головой, сбрасывая его руки, и поднялась на ноги. Это был тот случай, когда чувства нельзя выразить словами. Только чем-то тяжелым. Например, запущенным в голову камнем.
— Очень хорошо, — похвалил Бастер, задержав сальный взгляд на вырезе моего платья. — Думаю, нам надо чаще проводить совместные чтения. Они пойдут вам на пользу, леди Элисандра.
И тебе, видимо, тоже, извращенец – подумала про себя, а вслух сказала:
— Я посоветуюсь на этот счет с опекуном. Я всегда и все с ним обсуждаю.
Это был намек на то, что я пожалуюсь на приставания. Укол достиг цели – Бастер побледнел, но быстро взял себя в руки.
— Вам следует помнить, что власть главного смотрителя распространяется и над этнархом, — вкрадчиво произнес мужчина. — Не стоит злоупотреблять его вниманием.
Я сглотнула. Угрожать этнарху – высшая степень наглости. Неужели Бастер настолько могущественен? Будь я уверена, что Рейден мне поверит, непременно бы пожаловалась. Но оборотень не особо прислушивается ко мне, а единственное доказательство – строки в дневнике Элис о черном волке. Мне очевидно, что это Бастер. Судя по всему, он уже давно достает Элис. Но она, к сожалению, не называет его имени, а мои домыслы Рейден слушать не станет.
И все же в одиночку с главным смотрителем не справиться. Где бы взять союзника?
— Вот и славно, — кивнул Бастер, видя, что я уступила. — До скорой встречи, леди Элисандра.
На этот раз главный смотритель меня оставил, но я не обольщалась – это ненадолго. Надо с ним что-то делать. Нельзя бросать Элис наедине с чудовищем. Если Бастер рассчитывал, что я буду терпеть и помалкивать, то его ждет разочарование.
Я заторопилась в дом. Хватит с меня прогулок. Все, чего хотела: поскорее встать под душ и смыть следы чужих прикосновений. Поэтому перешла на бег, но бегать на каблуках да еще по неровной дорожке из гравия – плохая идея. Каблук соскользнул с камешка, и я потеряла равновесие.
Столкновение с землей было неизбежно, но в последнюю секунду меня подхватили чьи-то сильные руки. Сперва я подумала, что это Бастер. Лучше разбить нос, чем очутиться в его объятиях!