Погодите-ка!
Я, бросив сумку в кресло, подошла к шкафу, где рядами стояли темные папки с договорами и данными на клиентов «Власова».
Так! Н… Н… «Норд-Ал»!
— Хм, Кологривов Артем Сергеевич. Среди учредителей нет Кологривова. И Сергея тоже.
Артем поджал губы.
— Отец, как и тот малец, тоже с матерью на одну ночь завис, она у меня тоже бывший научный сотрудник, — горько усмехнулся он. — О нас с матерью он вспомнил лишь три года назад, но разыскал. Своих детей нет у него. Он фанатик от науки. Просто чуть взгрустнулось на старости лет. Но… — Артем смотрел на меня прямо, не таясь, — отчасти «Норд-Ал» и мое наследство тоже.
— Так вот почему они к нам обратились.
— Не только из-за меня, — покачал головой Артем. — Из-за репутации «Власов и партнёры». Из-за связей. Все те, кто организовал «Норд-Ал», люди в возрасте, они ученые, не предприниматели, не юристы. Помоги мне… Злата Викторовна.
Он снова встал, навис надо мной, точно скала над морем.
— Чем же я могу помочь?
— Если мы сможем создать общественный резонанс, властям придётся вмешаться.
— Это невозможно! Категорически нет! Во-первых, это вызовет скорее общественное порицание, и будет расценено, как способ привлечь к себе внимание. Во-вторых, «Норд-Ал» едва создался, у него нет еще репутации, изысканий, дохода, в конце концов! Чем тут апеллировать? В-третьих….
— Ты думаешь, я не понимаю! — прошипел Артем. — Но должен же быть выход?
Я сочувствующе коснулась его руки.
— Шоу не самое лучший способ решать проблемы. И уж тем более я не могу допустить, как куратор, чтобы фирма была замешана в потрошении грязного белья. В нашей стране это чревато.
— Жалкая трусиха! — пробубнил Артем, отводя взгляд.
Если он хотел этим заставить меня действовать, то облажался по полной программе. Я усмехнулась, развернулась и пошла за сумкой.
— Мне надо закрыть кабинет. Будь добр… — замерла я у двери, выжидательно глядя на Артема.
Он ушел, но его недовольство, как самостоятельное живое существо, осталось. Да и его ли оно? Я тоже не люблю проигрывать.
— Сколько же я тебя не видела?!
Лариса сияла, как новенькая монетка, и была очень хороша в легком элегантном брючном костюме с сумочкой через плечо и крохотным чемоданом на колесиках. Молодая женщина всегда умела себя подать правильно. И не смотря на достаточно молодой возраст, ведь ей было чуть больше тридцати, в Ларисе чувствовалась эдакая притягательная зрелость.
Я встретила ее у выхода с перрона, на который прибыл сильно опоздавший московский Сапсан. И мы, не мудрствуя, прошли на второй этаж здания вокзала, где располагался небольшой, но весьма уютный ресторанчик, стилизованный под домик для царской охоты.