Вместо того чтобы ползти на машине через весь Массачусетс, он решил воспользоваться сначала теми удобствами, которыми располагала публичная библиотека Инсмута, не пренебрегая, однако, советом шефа полиции Аркхэма о том, чтобы не афишировать своего присутствия в городе. В последнее время он уже не только старался не отступать от этого совета ни на шаг, но и вообще жалел о том, что приехал сюда, так как в существующих условиях задача казалась ему невыполнимой.
Но вот яркий электрический свет вспыхнул впереди, и через несколько секунд он оказался в присутствии чопорной старой девы, мисс Тэтчер, сотрудницы информационного отдела инсмутской публичной библиотеки, которая и провела его к нужным стеллажам. Было ясно, что работа у нее не бей лежачего, и энергичный Оутс являл резкий контраст с теми немногочисленными фигурами, которые молчаливо сутулились за читательскими столами позади стойки библиотекаря.
Оутс попросил интересовавшие его номера газет, которые и были ему немедленно предоставлены, равно как и место за боковым столом с лампой, где прямо у него под рукой были положены подшивки «Инсмутского хроникера» и других местных изданий. Оутс предусмотрительно заказал не только те тома, в которых содержалось нечто для него важное, но и несколько других и теперь деловито просматривал именно последние, время от времени выписывая в блокнот что-то, не имевшее касательства к предмету его разысканий.
Войдя в зал, Оутс сразу обратил внимание на то, как напряглись при его появлении некоторые сгорбленные спины, и теперь кожей чувствовал взгляды полумесяцем расположившихся вокруг него притворно-равнодушных глаз; белые блины лиц со смазанными чертами сильно напоминали детективу тех несчастных, кого ему довелось видеть в приютах для душевнобольных больших городов востока. Но он продолжал равнодушно перелистывать страницы, то и дело подавая безобидные звуковые сигналы для мисс Тэтчер, озабоченно сновавшей рядом.
Но дела скоро призвали ее на место, и тогда Оутс смог начать преследование истинной цели своего визита. А она касалась событий, всколыхнувших относительное спокойствие Инсмута несколько лет тому назад. Перелистывая пожелтевшие страницы, Оутс постепенно вспоминал кое-какие здешние дела, получившие огласку во всем мире. Причиной их был молодой человек, потомок капитана Оубеда Марша, который сбежал из города и рассказал федералам о том, что там творится, а те, в свою очередь, провели здесь в 1928-м и 1929 годах несколько рейдов.
Тогда все завершилось взрывом пары-тройки старинных ничейных домов на набережной, а также — и это было самое странное — посылкой на инсмутский риф кораблей ВВС США, которые торпедировали пещеры, расположенные в нем на большой глубине. Чем дальше Оутс читал, тем больше изумлялся; заинтригованный, он еще час переворачивал страницы, в результате чего у него на руках оказалась подборка фактов, страннее которых ему не приходилось расследовать никогда в жизни. Не считая обстоятельств нынешнего дела, конечно, которые, собственно, и привели его сюда, невесело усмехнулся он про себя.
Если он ничего не перепутал, то замешанный в этом деле юноша, чье стремительное бегство из города так насторожило власти, позднее был упрятан в сумасшедший дом на севере штата Нью-Йорк, где, по сведениям Оутса, и продолжал пребывать в настоящее время. Тут мысли детектива были прерваны раздражающим шуршанием, он поднял глаза и увидел, что один из тех уродов, что полумесяцем сидели напротив него, встал и пошел к дверям, на ходу медленно скатывая в трубку измятую газету. Кроме того, Оутс заметил, что библиотекарь разговаривала по телефону; судя по движениям ее тени на фоне освещенной изнутри матовой перегородки ее кабинета, разговор шел напряженный.
И тут Оутс сделал удивительное открытие. Заголовки всех интересовавших его статей вместе с первым абзацем были крупно напечатаны на первых страницах газет. Но, переворачивая страницу, он всякий раз находил там совершенно другие новости, и ни намека на интересовавший его сюжет.
Мисс Тэтчер подошла к нему, ее губы были сжаты в тонкую линию.
— Мы закрываемся с минуты на минуту, сэр. Могу я получить назад газеты?
Оутс хотел было возмутиться, так как по дороге к справочному отделу успел отметить, что до закрытия еще добрых несколько часов. однако что-то удержало его от этого. Равно как и от того, чтобы обратить внимание библиотекаря на странный факт отсутствия статей. Непонятная настороженность окружавших его фигур; ощущение того, что они ждут его реакции, заставило его промолчать. Он был человек осторожный и не раз попадал в серьезные переделки. В самой библиотеке не было ничего зловещего; по крайней мере, с виду; однако шестое чувство, которое обязан иметь каждый полицейский, приказывало ему молчать.
Поэтому он лишь улыбнулся и любезно помог даме отнести тяжелые подшивки назад, на полки, откуда те были извлечены. По всей видимости, мисс Тэтчер звонила верховному начальству; или верховное начальство звонило ей. Оутс склонялся к тому, чтобы отвергнуть последнее соображение: никто ведь не мог знать о его приезде сюда. Или кто-то все-таки знал? Он снова опустился за стол, поглаживая тяжелый подбородок рукой. Кто же, кто-нибудь из полицейского управления в Аркхэме, может быть? Или сама мисс Тэтчер, встревоженная по какой-то причине запросом посетителя, набрала номер вышестоящего начальства в том же здании и попросила инструкций? Последнее было более вероятно, и он слегка расслабился, не забывая, впрочем, о любопытных, даже враждебных глазах, молчаливо таращившихся на него из-за соседних столов в желтоватой полумгле.
Мисс Тэтчер подошла и встала рядом с ним.
— Десять минут, сэр, — четким прозрачным голосом произнесла она. — После мы закрываемся.
Оутс кивнул.
— Спасибо за помощь, мадам.
Женщина вздрогнула так, словно ее намеренно оскорбили. Но тут же опомнилась:
— Рада была услужить вам, сэр.
Она перевела выразительный взгляд на большие настенные часы.
— Сегодня у нас короткий день, сэр.
Оутс кивнул. Вполне возможно, женщина совершенно права, и тогда в ее поведении нет совсем ничего необычного. Надо будет взглянуть на расписание при выходе. Дождавшись, когда она вернется за свой стол, он вынул из кармана блокнот. Вырвав из него листок, он твердой, недрожащей рукой вывел на нем одно слово: ФАКТЫ.
Под «ФАКТАМИ» он написал: