Она скосила глаза на мой живот.
— Сколько ты уже спишь с лэрдом? И по сей день не понесла? Я, например, забеременела в первый же месяц. Быть может, ты нездорова? Или…
Она не договорила. Но ее молчание значило больше слов. Видя, что укол достиг цели, леди Мелания отправилась к лэрду. А я так и стояла в коридоре, будучи не в силах двинуться. Перед глазами плавали разноцветные круги, в ушах звенело, точно я снова получила сотрясение мозга.
Не помню, как вернулась к себе. Телом словно управлял кто-то другой. Пришла в себя уже в гостиной и сразу бросилась в спальню, а там устремилась к тайнику. Склянку с настоем от знахарки я хранила в верхнем ящике прикроватной тумбы в одной из книг.
Под ногами крутился Снег, и я оттолкнула его. Почувствовав, что хозяйке не до него, пес отстал. А я, распахнув книгу с вырезанным углублением в страницах, достала склянку. Леди Мелания знала, о чем говорит. Каким-то образом ей стала известна моя тайна. Может, Берта все-таки проболталась или за мной кто-то проследил, когда я ходила к знахарке. Уже неважно. Я не строила иллюзий — если лэрд выяснит о том, что я принимаю настойку, он придет в ярость. Напрямую он этого не говорил, но даже я понимала, что он рассчитывает на мою беременность. Об этом упоминала лэйди, да и сам лэрд ни раз на это намекал.
Склянку необходимо перепрятать. Я металась по комнате в поисках достойного тайника, пока взгляд не упал на паркетную доску. Один ее край торчал из-под кровати. Он слегка отходил, и я подцепила его ногтем и приподняла.
Я спрятала склянку и прикрыла сверху доской. После вставала с колен, держась за кровать.
Дверь внезапно открылась и вошла служанка. Она не постучала, так как ее руки были заняты кувшином с водой для вечернего умывания.
— Простите, — опустила она голову, — я не знала, что вы здесь.
— Ничего, — сказала я беспечно. — Ты как раз вовремя.
В тот момент я была уверена, что мой секрет надежно спрятан. Это меня успокоило. Даже если леди Мелания сдаст меня, никто не найдет доказательства — склянки с настойкой. А, значит, ее словам не поверят.
Утром ко мне заглянула Берта.
— Я пришла тебя поддержать, — заявила она с порога. — Кошмар, что творится. Марион совсем от рук отбился. Невыносимый мальчишка.
В переживаниях о склянке с настойкой я почти забыла о спектакле, но теперь воспоминания о позоре вспыхнули с новой силой, и я мысленно застонала.
— Ты хорошо его знаешь? — спросила у девушки.
— Он мой двоюродный брат. И чем иметь такого родственника, лучше быть сиротой, уж поверь мне.
Мы устроились в гостиной, и Берта велела служанке принести вина.
— Немного расслабиться — как раз то, что тебе сейчас нужно. Не принимай близко к сердцу этот спектакль. Скоро о нем все забудут.
— Когда, по-твоему, сплетни утихнут?
— Как только произойдет что-то поинтереснее.
— Тогда двор еще долго будет перемывать мне косточки, — вздохнула я. — Глупо рассчитывать, что в ближайшее время случится что-то настолько же захватывающее.
Я и не подозревала, как ошибалась. Ведь вскоре очередная новость взорвала двор, и спектакль стерся из памяти мормэров, как его и не было.