Изочке стало жалко себя, маму и украденный портфель. Лежа в пахнущей перцем пыли, она немножко поплакала и нечаянно задремала.
— Что ты там делаешь? — послышался мамин голос.
Судорожно переведя дыхание, Изочка соврала снова:
— Пуговичку ищу…
— Еще и пуговицы в толпе оборвали, — вздохнула Мария. — Найдешь, так пришей сама.
— Хорошо, — сказала Изочка и выбралась из-под кровати.
Мария сидела на табуретке. Лицо у нее было усталое. Она обняла Изочку и опять вздохнула.
— Матрена Алексеевна обещала дать старый Мишин портфель. Он, правда, дырявый, но мы с тобой что-нибудь придумаем. А когда я расплачусь с долгами, мы купим новый портфель, совсем новый, только-только твой…
— Я больше не буду, — сказала Изочка.
— Это я виновата. — Мария задумчиво посмотрела в окно. — Да Бог с ним, с портфелем. Невелика потеря. И потом, они ведь действительно голодают. Может, продадут и купят своим детям хлеба…
С этими словами она вышла в кухню.
Через неделю в волосах девочки обнаружились вши и гниды.
— Ну вот, не было печали, нахваталась живности! — разозлилась Мария. — Поскакала к цыганам без стыда, без памяти!
Она взяла тонкий нож, наклонила Изочкину голову на подушку и принялась истреблять вшей. Нож приятно расчесывал зудящие места. Вши звонко лопались, когда Мария прижимала их к коже головы левой стороной ножа.
— Мам, ты сама говорила, что бабочек убивать нельзя.
— При чем тут бабочки? Бабочки это совсем другие насекомые.
— Крапивницы тоже вредные, они капусту едят.
— Крапивницы вредные, а другие — нет.
— А что другие едят?
— Цветочную пыльцу.
— А вошки, как волосогрызки, волосы едят?
— Вошки едят тебя.