— Как ты себя чувствуешь? — спросила его Нора.
Как я себя чувствую? Я еще раз прислушался к себе, попробовал передать свои чувства и спокойствие напарнику. Получилось, но опять же, как прежде. Очень интересно, получается их сонное зелье возвращает способности лишь на время своего действия. Хотя… Верно, после еще одной проверки, объем и, как мне показалось, качество моего действия в ментальной и астральной областях возросло. А вот чувствовал я себя прекрасно.
— Хорошо, — ответил я.
— Меня зовут Нора, я медик, — начала она разговор, — ты потерял сознание, и мне пришлось приводить тебя в чувство, хотя надо сказать ты сам пришел. После потери памяти, как это случилось с тобой, потеря сознания бывает часто, — я кивнул и она продолжила, — Давай я расскажу тебе о месте, где ты очутился. Часть тебе уже рассказал Суру, а я дополню, в общем, слушай…
Кое — что из ее рассказа мне сообщил зеленокожий Суру, что — то я взял из памяти местного жителя, но она сообщила важные детали по идентификационным чипам. Их было несколько типов. Первый — это самый стандартный, который привязывается к разумному, он служит только для подтверждения личности. Следующий тип уже может использовать один банковский счет. И последний — это, что называется, все включено. Существуют еще специальные идентификаторы спецслужб. Теперь по поводу работы — как ни странно, но ее можно было найти, правда, в основном по уборке и утилизации отходов. Для чего — то чистота и экология была очень необходима властям. О каких — то тайнах не было сказано даже намека, а в самом конце она задала вопрос:
— Что ты собираешься делать? Чем будешь заниматься?
— Хочу купить идентификационный чип, — ответил я после минутного раздумья.
На это мы расстались и меня вывели из помещения предварительно плотно завязав глаза, мотивируя тем, что опасаются стирателей, а чего не знаешь — того не выдашь. Судя по всему, меня вели совсем другим маршрутом. На улице, распрощавшись, я был предоставлен сам себе.
Вот уже две недели я живу в городе Нищий, нашел себе небольшую комнатку и более — менее обустроил ее. В первую неделю за мной плотно приглядывали, хотя и старались делать это так, чтобы я ничего не заметил. Я пару раз сходил на уборку мусора, чтобы не вызвать подозрений. И всегда и везде я держал ухо востро. Узнал, например, что экология нужна для каких — то растений, которые применяют в медицине и которые могут расти только здесь. Но слово молошайк, из которого было сделано сонное зелье, коим напоили меня, я ни разу не слышал. Местному правителю принадлежали несколько плантаций, где все выращивалось, но существовали также пункты по приему у жителей страны. Это могло быть только в том случае, что дикорастущие растения более эффективны. Еще работу можно было найти на рыбоперерабатывающих заводах. Банально, но тут труд людей тоже значительно дешевле, чем при помощи роботизированной техники.
А вот с, так называемыми, стирателям темная история. Разговоров и них было очень много, и, исходя из услышанного, я сделал вывод, что они что — то ищут. После того, как расспрашивают человека и, вероятно, считывают его память, они полностью удаляют все его знания, чтобы не оставить даже малейшую зацепку. Уж не ищут ли они тоже наследие драурров?
В течение последних трех дней я никакого наблюдения за собой не заметил, значит, можно заняться другими делами. А именно, навестить местных теневиков, а более точно местный рэкет. В этом мире, как у многих других, существуют разумные, которые работать не хотят, а жить любят на широкую ногу. Наткнулся я на них случайно, когда пошел на одну ферму разведать обстановку на предмет заработка. По словам жителей Нищего фермеры изредка нанимают их, в основном, тоже для уборки, а платят даже чуть выше, чем большие фирмы. Вот только случается это очень не часто. Вот и тогда, я пошел разведать обстановку, понаблюдать издали — может, примечу что — то, что позволит взять меня на постоянную работу, потому как с имеющимися заработками никогда не приобрести статус гражданина. Маскировка жидкой брони являлась произведением искусства, а сейчас мои возросшие, пусть и не намного, ментальные возможности позволили активировать режим «Слияние». Он и означает слияние с окружающей обстановкой. Фермерское хозяйство было похожим на такие же на Земле — те же грядки с растениями, те же теплицы. Но не успел я тогда толком ничего рассмотреть, как у дома приземлился флаер, из которого вышли двое: один человек, второй кост. Я увидел, как к воротам подъехал хозяин фермы. Мне стало очень любопытно и я переместился ближе, чтобы услышать о чем пойдет речь.
— Приготовил? — спросил человек.
— Да, — ответил хозяин и что — то передал тому в руки.
Он посмотрел на предмет, который увидел и я. Это была банковская карта, а когда владелец фермы развернулся, я успел заметить в его глазах ненависть. Тогда — то и все стало на свои места. Понятное дело, что угнаться за флаером я не мог, зато прекрасно рассмотрел как и лица, так и сам летательный аппарат. А Селена сняла еще какие — то их параметры. Вот теперь я и решил заняться поиском местных бандитов, чтобы приподнять свое благосостояние. Здраво рассудив, решил, что верхушка живет в центральной части, а вот сборщики денег должны находиться в обыкновенном секторе для простых граждан. Эта часть располагалась южнее города, в котором я сейчас проживал, и подходила как нельзя кстати, потому что размер имела весьма приличный. А в большом городе и затеряться проще, и места для «работы» много.
Банковская карта у меня наличествовала, но самая простая, с максимальной суммой в сто пастров. Пастр — это местная денежная единица, но я их стал называть только пиастры. Уходить решил ночью, так мне удобнее, поскольку видел я хорошо, а про Баюна и говорить нечего. Ночная жизнь города Нищих сосредотачивалась в дешевых забегаловках и таких же дешевых борделях, поэтому пройти незамеченным ночью мог и дилетант. В отличие от центральных благоустроенных районов, где один сектор перетекал в другой, Нищий стоял отдельно, поэтому мне около пятнадцати километров придется пройти, прежде чем попаду, куда мне надо.
Так и сейчас я подошел к забору, огораживающему как раз завод утилизации. Подпрыгнул, зацепился пальцами за верх, рывок — и я уже там вместе с котом, находящимся у меня за спиной и вцепившимся всеми лапами. Основной упор в охране делался на электронику, причем самую дешевую, что и понятно, вот я и прошел всю территорию без приключений. Затем десяток минут почти по лесу, и я подошел к окраине цивилизованных земель. Как я и ожидал, окраина была густо усеяна датчиками, и это только те, что я видел. «Блин, как же плохо без интуиции», — в очередной раз подумал я. Какая ширина пограничной полосы, я не знал, для себя решил, что больше двадцати метров смысла ее делать нет.
Пока шел вдоль периметра, заприметил несколько мест, где можно укрыться в случае поиска.
— Ну, что, дружище, — сказал я коту, — прыгай на меня — станем на время диверсантами.
С ним за плечами я как можно быстрее преодолел пятьдесят метров и втиснулся в углубление в доме. А спустя полминуты над местом начал кружит флаер. А ведь правы оказались местные, утверждавшие, что граница цивилизованных секторов охраняется очень хорошо. Наверняка сканирует сейчас местность — вот и проверю лишний раз маскировку. Он пролетел над домом, но никаких действий не предпринял. Не знаю, что по периметру за датчики стояли, но я очень рад, что на авиации их нет. Флаер улетел и мы направились вглубь сектора. Выйдя за угол, я увидел, что улица перекрыта охранной службой, как здесь называли аналог полиции. Кроме бойцов, посреди улицы стоял автомобиль с пятью антеннами, который мне очень и очень не понравился. Решил не рисковать и обойти их по другой улице.
Теперь стало понятно почему летательный аппарат так мало кружил — в его задачу входило если не обнаружение, так принуждение нарушителей скрываться, пока остальные силы не перекроют район. На другой улице находилась аналогичная команда, и проверять следующую не имело смысла. Оставалась непонятной причина, по которой предпринимались такие действия. Ну, никак они не моги из — за простого нарушения выдвигать такие силы, разве что власти всерьез опасаются проникновения таким образом врагов. Может быть, была еще какая причина, свойственная именно данной системе или образу жизни. Я хотел ужу задаться вопросом: «Почему охранники стоят», как началось медленное движение.
Мозг лихорадочно заработал, просчитывая различные варианты, но все упиралось в единственный вопрос: «Могут они обнаружить меня или нет?». Чтобы проверить, придется рискнуть. Я тихо сказал коту, чтобы он отошел вглубь и спрятался там, сам же присел и прижался к стене. Машина — сканер и пятерка бойцов медленно приближались, но по их уверенным действиям я сделал вывод, что такая работа им не в новинку. Одеты они в что — то наподобие тактических комплексов, но вооружение было разное, точнее у трех одинаковое, а у остальных другое. Вдруг они встрепенулись, но я не стал ничего ждать и побежал обратно, а на то место обрушился огонь. Отбежал всего метров на двадцать и оглянулся, так как стрельба прекратилась.
Движения охраны изменились — теперь это воины, готовые в любой момент открыть огонь. Профессионалы, блин. Начал искать выход — нет, не получается, и причина тому их сканеры. Необходимо укрытие и я принялся осматривать дома. Есть — с противоположной стороны имеется выступ или карниз то ли для слива, то ли еще для чего, а в одном месте он немного разрушен. Выемка как раз, чтобы спрятаться от сканирующих лучей. Еще раз проверил направление движения, если не отъедет в сторону, то ничего не заметит. Разгон, прыжок, цепляюсь руками за бывший оконный проем. Успел заметить, что закрыт он надежно, еще рывок и мне удается забраться на карниз. Вжавшись в угол, я постарался слиться с окружением, как это бывало раньше.