На пороге фургона, украшенного яркими надписями «АВТОРОДЕО» и «БОББИ МОЛНИЯ», появился высокий стройный человек в черном кожаном комбинезоне, который в нескольких местах прочертили красные зигзагообразные молнии. Неторопливо натянув тонкие кожаные перчатки, человек остановился. Его глаза скрывали большие зеркальные очки, так что нельзя было определить, куда он смотрит. Казалось, он к чему-то прислушивается. Сегодня его явно не занимал шум двигателей; он напряженно вслушивался в тревожное жужжание вертолетов, с раннего утра круживших над юго-западным районом города, над высотным зданием Академии наук. Вся Прага уже знала, что там произошла какая-то катастрофа, солдаты помогали эвакуировать население из близлежащих кварталов. На рассвете оттуда слышались глухие взрывы. Но как часто подобные факты обрастают всякого рода слухами!
К фургону подкатил большой черный лимузин, разумеется, с бензиновым двигателем. На капоте и кузове красовались все те же молнии да еще желтые языки пламени. Машина притормозила у лесенки, эффектно качнувшись на рессорах. Бобби Молния спустился по ступенькам. Из машины выскочил молодой паренек-механик и услужливо придержал дверцу звезде автородео. Бобби Молния выехал на арену.
— Я ищу Мартина Данеша, — обратился к молодому механику скромного вида человек.
— А это он и был.
— Но… — растерялся человек, однако нерешительно последовал за механиком.
Представление не удалось. Не то чтобы каскадеры были не в форме, нет, все шло своим чередом: сальто горящих автомобилей, столкновения, езда по узеньким мосткам на двух колесах, поединок человека с вездеходом. Но зрителей было немного, да и те, кто соблазнился зрелищем, больше внимания уделяли вертолетам на горизонте, чем артистам на арене.
Тщетно старался зазывала с микрофоном зажечь зрителей.
— Вызываем на арену десять добровольцев. Наша ассистентка — Златовласая Сильва — даст каждому из них черный капюшон. Отлично, есть первые желающие! Смелее, смелее подходите к нам, друзья! Дорогая Сильва, раздайте им капюшоны. Не спешите, уважаемые друзья, тщательно осмотрите капюшоны и убедитесь, что они не просвечивают. Они непроницаемы! Бобби Молния ждет за рулем!
Добровольные контролеры в самом деле старательно проверяли капюшоны. Как и все зрители, они были убеждены, что гвоздь программы был обманом, мошенничеством века, и всячески пытались раскрыть тайну трюка. Златовласая Сильва с улыбкой предлагала каждому надеть капюшон на голову. Добровольцы комично метались по сцене, ощупывая воздух вытянутыми руками и наталкиваясь друг на друга. Еще вчера эта часть программы вызывала взрывы хохота на трибунах. Сегодня никто не смеялся, кроме нескольких ребятишек у барьера.
— Все убедились, что капюшоны непроницаемы! Никакого обмана, никакого мошенничества!
Добровольцы сняли капюшоны и жестами показывали, что не видели ничего, совершенно ничего.
— А сейчас Бобби Молния наденет на голову не один, а десять капюшонов! Сильва, приготовьте нашего героя!
Черный лимузин мягко выкатился на середину площадки. Гонщик вышел, и девушка надела ему на голову капюшоны.
Бобби Молния, снова сел за руль, резко дал газ, и из толстых выхлопных труб вырвались клубы дыма. Взревев, машина рванулась вперед, и в ту же секунду на нее бросились еще восемь автомобилей. Начался сумасшедший слалом среди взрывающихся и переворачивающихся машин. Десять минут продолжалось это безумие, казалось, на сей раз публика по-настоящему захвачена. Но вот прозвучала сирена, означавшая конец программы, и черный лимузин возвратился к фургону. Там Бобби Молнию ждал человек невыразительной наружности.
— Вы — Мартин Данеш?
— Да. Что вам угодно?
— Простите, но, насколько мне известно, вы…
— Да, я слепой, — холодно ответил гонщик и снял очки. Впалые веки прикрывали пустые глазницы. — По-вашему, я должен заниматься настройкой пианино?
— Ни в коем случае, — возразил человек. — Нам надо поговорить.
— Кому это — нам?
— Службе госбезопасности.
Над самой ареной на небольшой высоте пронеслись три вертолета.