— Да?
— А Вероника? — Спайк замолчал. — Я хотел спросить, ее матерью была Василиса Мелари?
Костер замер, а затем захлопнул двери. От ведьмака не укрылось заинтересованность сына в юной гостье. И если девочка была похожа на мать, то ее не испугает его особенность. Но что принесет эта дружба самой Вероники, вздохнул Костер? Ведь девочке и так будет непросто, когда она узнает всю правду. А она ее обязательно узнает, даже Готрик Мелари не защитит правнучку от прошлого.
— Хотя я и не обещал сенатору молчать, но лучше держи язык за зубами. И не упоминай имя Василисы. Хорошо?
— Как скажешь, — согласился парень, явно не понимая, к чему вся эта ложь.
Костер похлопал сына по плечу.
— Это сложно объяснить. Но будет лучше, если Вероника будет как можно дольше оставаться в неведении о судьбе своей матери, — добавил ведьмак.
— Я ничего ей не скажу, — пообещал Спайк. — Тебе пора, — напомнил он, пожалев, что задержал отца.
Стрелки часов ползли медленно, очень медленно. Спайк нетерпеливо дождался, когда кукушка пробила десять раз.
Юноша осторожно выскользнул из спальни, он почти уже открыл входные двери, когда его окликнула Ника.
Вампир быстро скользнул по комнате, передвигаясь бесшумно как ветер, он зажал ладонью рот девочки, чтобы на ее крики не сбежались хозяева и гости хижины.
— Извини, — буркнул парень, быстро отпуская Нику.
Юная волшебница, пока правда необученная, почувствовала легкий румянец на щеках. И нарочито бодрым голосом спросила.
— Куда ты собрался?
Спайк покосился на дверь, ведущею в лабораторию отца.
— Сегодня Вальпургиева ночь, — ответил он, как будто это все объясняло.
Вероника подумала, что слово ей знакомо. Возможно, дядя или тетя упоминали его с кем-то в беседе, а она его случайно услышала. Или же это Максим рассказывал о магической ночи.
Спайк с опозданием вспомнил, что разговаривает, по сути, с человеком, хоть и с примесью магической крови.
— Сегодня ночь духов, — объяснил он. — Время, когда ведьмы, колдуны и другая нечисть проводят шабаши.
У Ники зажглось пламя любопытства в глазах, зрачки в предвкушении развлечений расширились.
— Вот это да. Можно я пойду с тобой?
— Э…