— Тогда и подавно нечего паясничать, — сказала Нина. — Игорь стал кормовозом? Ну и что же? Чему же тут смеяться? Я не понимаю, тебя, Юрий.
— Ого, не думаешь ли ты остаться в Больших Пустошах?
— Ну, а если? — спросил Андрей Кочергин и, подхватив костыль, поднялся со скамьи.
— Для меня ровным счетом ничего, — сказал Игнашов. Но спектакль пришлось прекратить. С Андреем шутки плохи.
Игорь шел домой с Кочергиным.
— Это правда, что ты остаешься в Больших Пустошах?
— Ты удивлен?
— Честно говоря, да. Ведь ты же хотел в институт на физмех.
— Передумал.
И больше ни слова.
Навстречу, держась за руки, бежали Верушка и Оленька.
— Вы куда, девчонки?
— В школу, за тобой.
— А что случилось?
— Иван Трофимович ищет тебя, — сказала Верушка.
— Русаков, — добавила Оленька. — Велел прийти в контору.
Но идти в контору не пришлось. Рядом скрипнули тормоза грузовой автомашины, и из кабины высунулся сам Русаков.
— Игорь, тебя срочно в райком комсомола вызывают.
Игорь сел в кабину.
— Так не раздумал в колхозе работать? — Русаков умело вел машину по асфальтному большаку.
— Нет.
— Вот и хорошо. — Русаков улыбнулся ему в маленьком шоферском зеркальце.