— Она в глубине библиотеки. Надо точно вспомнить. Пройдем те за мной.
Все пошли за бароном Куртом. Модельер шел последним и осматривался, в его действиях была насторожённость. Он прислушивался к своей интуиции и внимательно смотрел в спину барона Вильгельма.
Книга находилась в самом углу библиотеке. Достать ее можно было только с помощью специальной библиотечной стремянки. Когда, барон поднялся по лесенке, все услышали, как часы начали отбивать полночь. Люди столпились вокруг и, замерев, ждали, что произойдет. Барон попытался вытащить книгу, потянув на себя, но массивный фолиант не особо поддавался. Тогда он нажал на корешок книги, чуть вдавив её в стеллаж. Отчетливый звук щелчка услышали все. Он снова потянул, и книга легко вышла, оказавшись в руках барона. От неожиданности мужчина покачнулся и чуть было не свалился со стремянки. Книга была тяжелой, барон спустился с ней вниз.
— И? Что там? — Грета спросила нетерпеливым голосом.
Барон раскрыл и полистал Библию, ничего необычного не происходило.
— Не понимаю, был щелчок какого-то механизма. Ничего нет. — барон выглядел разочарованным.
— Надо протянуть руку вперед, — сказала Астрид.
— Точно! Барон Вильгельм, эта фраза принадлежит Вашему роду, Вам и смотреть что за книгой. Подсветите зажигалкой, — сказал Курт.
Барон осторожно начал подниматься по лестнице. Посмотрев в темноту, где была книга, он подсветил. Что-то, заметив, он внимательно вглядывался.
— Что там барон? — Грета от нетерпения подпрыгивала на месте.
— По-моему какое-то отверстие, надо что-то вставить, — барон подумал и решительно протянул руку с фамильным перстнем вперед. Раздался щелчок и скрип, затем одна из панелей наверху начала отходить и открылась ниша. Наступила оглушающая тишина. Можно было услышать, как у всех стучат сердца. Барон осторожно начал доставать тяжелый предмет. Это был покрытый паутиной небольшой ларец. Осторожно, стараясь не упасть вместе с драгоценной ношей, барон спустился. По его напряженному лицу было видно, что ларец тяжёлый, не смотря на свои небольшие размеры. Его перенесли на стол в библиотеке. Все обступили и нависли над ним. Барон попробовал поднять крышку. Ничего.
— Он закрыт, — разочаровано произнесла Грета, — а как его открыть? Может сломать замок?
— Нужен ключ, — констатировал озадаченный француз, — ломать такой прекрасный ларец нельзя!
Все стояли и не знали, что делать.
— Теперь мы знаем, что рассуждения правильные. Необходимо вернуть книгу на место и сделать то же самое в четыре утра, — видно было, что барон очень доволен, как развиваются события.
— А вам не кажется, что ларец маловат для короны Фридриха? — спросил озадаченный модельер.
— Мы только прошли небольшой путь по подсказкам, и было бы неправильно рассчитывать на то, что сразу найдем корону. Но ларец указывает — идея правильная.
— А что происходит? — голос баронессы Эльзы раздался из-за спин присутствующих. Все были настолько увлечены происходящим, что не заметили, как в библиотеку вошла молодая баронесса.
— О, баронесса Вы столько пропустили! Мы почти разгадали загадку фраз и артефактов, которые оставил граф Готтлоб фон Тодлебен, — и барон с удовольствие рассказал о событиях, которые пропустила баронесса.
Она подошла к Астрид, обняла ее и сказала, что очень рада за нее. И пригласила ее к себе в гости, когда неприятная история с полицией закончится. Астрид что-то тихо ответила, при этом залилась краской. Баронесса внимательно посмотрела на девушку и, поняв её чувства, ответила утвердительно. Астрид покраснела. Все смогли услышать только обрывок фразы: «… конечно, если он будет не против».
Баронесса подошла к ларцу, осмотрела его, подумала и… достала массивный старинный ключ. Он внушал уважение. Она вставила в замочную скважину, не спеша начала поворачивать, и ларец открылся. Все хотели быстрее увидеть, что внутри. Там были ровные столбики золотых монет: номиналом 10 гульденов, отчеканенные в герцогстве Вюртемберг, золотые венецианские цехины, и монеты в 5 дукатов, отчеканенные в королевстве Бавария. Денег было много, не смотря на небольшие размеры ларца. Сейчас это было огромное состояние, а во времена Фридриха Великого тем более.
— И правда «во тьме блеск затмевает разум…», что же тогда будет утром? И какая правда откроется? — восторженно спросила Грета.