В-третьих, парню неимоверно захотелось вдохнуть.
И он устремился к поверхности, раздвигая руками тяжёлые толщи Стикса, боясь не успеть, наконец вырвался из плена вязкой воды и с шумом впустил в грудь воздух.
Дышалось прекраснейше.
«Греби отсюда!» — услышал Аполлон утробный голос и огляделся.
Невдалеке плыла лодка Харона. Старец кого-то вёз в Аид и меж делом посылал Ромашкину лучи гнева.
— Жизнь продолжается, — отчеканил студент и поплыл медленным брассом в сторону яви.
Утро пифии Афиногеновой выдалось тяжёлым. Так нелегко ей бывало, когда в понедельник к первой паре, а накануне она два дня и три ночи толком не спала. Ленка своим провидческим чутьём понимала, что необъяснимым образом разделила с Аполлоном вчерашний удар, взяла часть незавидной судьбы друга на себя. Да, она всё-таки скорректировала его судьбу! Можно сказать, из гроба вынула.
Боль от удара мечом, потеря жизненных сил... Предсказательница получила ничуть не меньше Ромашкина. Он без неё бы не выжил.
Шатаясь, словно с похмелья, пифия кое-как умылась и в окружении служанок отправилась на работу. Предстояло предрекать.
У выхода из храма её поджидал почётный эскорт жрецов во главе с Эпиметеем.
— Ты выглядишь нездоровой, — сказал верховный жрец, отделившись от коллег и приблизившись. — Слуги говорят, ты спала со вчерашнего раннего вечера. Писистрат не находит себе места. Что случилось?
Ленка отыскала взглядом среди жрецов юношу, который то ли спас её вчера, то ли помешал закончить важное дело. Писистрат смотрел на неё щенячьими глазами, готовый расплакаться от счастья лицезреть Елену Дельфийскую во плоти.
— Вчера я приняла жесточайший удар судьбы, Эпиметей, — ответила пифия Афиногенова. — И чуть не погибла. Вот радость бы была, да?
— Может быть... — На лице Эпиметея проступило почти искреннее сочувствие. — Может быть, толпа, которая тебя превознесла при моём попустительстве, разрушила бы храм. А может быть, ты лжёшь мне и пыталась убить себя?
— Не дождёшься. — Девушка чувствовала полную исчерпанность и без Эпиметеевых пикировок, поэтому стала злиться. — Знаешь, любитель намёков, на твоём месте я следила бы за собой. Не споткнись, начальник.
Они застыли, буравя друг друга взглядами. Молчание нарушил верховный жрец:
— Не надо дерзить старшим, пифия. Ты испугала нас всех и, уж не знаю, как, подвергла опасности себя и дело служения лучезарному Фебу. Я приставлю к тебе твою предшественницу, Сивиллу. Нет, нет, не спорь!.. Лучше скажи, ты готова прорицать, или чересчур бессильна?
«На слабо берёт», — догадалась Ленка и кивнула, мол, не тяни, пора за дело.
Прохладу храма сменил жаркий воздух опаляемой солнцем Эллады. И это был очередной удар по самочувствию девушки. Она пошатнулась, но собралась и под приветственные крики прихожан заняла положенное место на скамье.
Жрецы соорудили ей подобие тента, и в тени стало легче.
Первое же прошение заронило тревогу в душу Елены Дельфийской. Немолодой мужчина спрашивал, где его жена и найдётся ли она. Пифии сразу же пришёл ответ — чёткое знание того, что женщина мертва, притом убита.
Ленка встала и с грустью сказала: