— Говори, — велел он Гере, и та кратко изложила все события последних дней.
— Стало быть, в хозяйстве мойр едва ли не пожар, — подытожил Громовержец. — Я тебя люблю бесконечно, Гера, но ты совершенно выпустила события из рук. Распылила силы. Зачем посылать по очереди нескольких детей, когда необходимо было схватить и заковать обоих чужаков? Разве не нужно было, прежде всего, остановить их деятельность? А чего добились Афродита и Арес? Они настроили ложного Аполлона против нас. Что, Афина?
Дочь Зевса рассказала о путешествии и разговорах с Аполлоном.
— Хорошо, мудрейшая из моих детей, — произнёс царь Олимпа, потирая плечо. — Допускаю, что он нам не враг, хотя парень явно не промах... Ты наверняка смягчила его сердце, но речи весят меньше клинка. Скажите мне, ближайшие мои соратницы, почему вы не действовали сообща?
— Мы недооценили угрозу, — признала Афина.
— И слишком поздно узнали о ней, — добавила Гера.
— Мирная жизнь сделала нас мягкотелыми и беспечными, — резюмировал Зевс. — Я отправляюсь к мойрам, а вы собирайте всех богов, ещё не понятно, кто будет нам нужен.
XXXV
Задача сделать человека счастливым
не входила в план сотворения мира.
Зигмунд Фрейд
Полутёмная зала дельфийского храма почти неуловимо изменилась.
В мире застывшей тишины, который совсем недавно возмущала своими репликами только Елена Афиногенова, всё ещё разбегались осколки эха, повторявшего слова неизвестного визитёра, когда где-то вверху, под потолком, раздался новый звук — сначала тихо, потом громче скрипело и подшоркивало, будто что-то мерно разматывалось.
Постепенно из мглы опустилась на верёвках этакая строительная люлька с неряшливо прикреплённым к ней облаком, нарисованном на картоне.
В люльке стоял парень лет двадцати, а может, чуть старше. Вполне ординарный для россиянина тип. Одет он был в тогу, вид себе придал торжественный и несколько, почудилось Ленке, надменный. Впрочем, любой, кто стоит выше тебя, выглядит надменно.
На лицо парень был такой же русак, как и она или Аполлон Ромашкин.
«Дура ты, дура! — укорила себя студентка. — Он же по-русски с тобой говорил! Он такой же, как мы!»
— Ты кто? — спросила она.
— Deus ex machina, — с улыбкой ответил незнакомец. — Или лучше бог без имени.
Он сошёл с люльки на пол, и нехитрое театральное устройство само собой растворилось, словно и не было.
И хотя у Ленки накопилось сто тысяч пятьсот вопросов, «бог без имени» её опередил:
— Скажи, тебя и твоего парня Сцилла прислала?