Ни один из них не смел идти против воли провозглашенного владыки.
Самые жуткие приказы должны были быть исполнены. Лишить себя жизни, демон шел и исполнял, физически или магически не имело значения. Именно так и разбирались с неугодными. Смертная казнь, как таковая, в темном мире отсутствовала. Приказал владыка отречься от силы и демон самолично отдавал её, становясь практически человеком. Отказ от воли владыки значил прямой вызов. Мало кто мог позволить себе подобное. Чаще наглеца наказывали практически сразу, на дуэли. Всего дважды за историю подобное неподчинение привело к смене власти. В первый раз это сделал Дариинари Пардарийский и выиграл бой у владыки Рахрама Варикуса. А позже сын Рахрама, Шергай, в открытую заявил о неподчинении. К слову, власть при Дариинари пришла в упадок и было много недовольных, в то время слишком часто стали вспоминать хорошую жизнь при Рахраме Варикусе. И не прочь были видеть сына его ирей на престоле.
Дариинар Пардарийский побоялся честной дуэли с Шергаем и сбежал в верхний мир, тем самым расписавшись в собственном отказе о власти.
На трон взошел истинный наследник.
В человеческом мире Дариинар, пользуясь демонической силой, создал могущественное царство и начал собирать войско. Понимая, чем это может обернуться для нижнего государства, Шергай поднялся в верхний мир.
Под его правлением появилось новое сильное государство. И существовало очень долгое время. Успешно отражая атаки царства Пардарийского.
Когда же Дариинар стал стар и слаб, его сын Огрин обратился к Шергаю. Он уверял, что не признает правильным поступки отца и желает жить в мире с истинным владыкой. В доказательства этому он готов отдать ему собственную дочь в исстер и этим скрепить союз двух государств.
Я замерла. Очень знакомым мне показалось имя.
Точно, Огрин, отец Валдирии, той самой исстер Шергая. Значит, получается владыка все же простил потомка Дариинара? Или решил, что худой мир лучше хорошей войны? Кто знает, что была в замыслах Шергая, когда он дал свое согласие взять Валдирию в свои исстер.
За моей спиной раздался тяжелейший вздох.
— Вот только без трагизма, — посоветовал я духу. — Лучше бы объяснила, почему Шергай согласился на предложения Огрина?
Мне ответили возмущенно и совершенно непонятно. На каком-то неизвестном языке, следом послышался вздох и вновь потянулось заунывное пение.
Вот и поговорили.
— У-уу! — Неслось по библиотеке. — Ау-ууу! Иу-уу! О-ууу!
— А помолчать ты не можешь? — Не выдержала я.
— Нет! — Обиженно сказала призрачная дева.
То есть говорить она умеет! И вполне ясно. Я повернулась полная праведного возмущения и успела увидеть только исчезающий в стеллаже с книгами призрачный подол юбки.
Вот и как найти общий язык со своенравной ирей? Нужно будет поискать в книгах — вредные призраки и методы общения с ними.
Оглянулась.
Ох, читать мне здесь не перечитать. И только тут спохватилась, что сижу уже долго.
Заметят мое отсутствие, может попасть. Лойд же предупредил, в подземелья не ходить. Я оставила отложенные книги на столе, а сама к стеллажам пошла.
Глаза прикрыла отдаваясь немому призыву. Замковое колдовство ответило. Мою руку окутал холод и потянул в сторону. Пальцы наткнулись на лестницу. Я глаза открыла. Едва заметное сияние было на уровне… Ой! На очень высоком уровне.