Он растерянно умолк и безнадёжно покачал головой, затем снова отвернулся к окну. Горы оставались на месте. Они стояли там на протяжении сотен тысяч лет, наверно. Кроули перевёл тоскливый взгляд на улицу внизу.
— Инакура это… — Врач помедлил. — Это город, в котором мы находимся.
Пациент не ответил, поглощённый новым открытием. На противоположной стороне улицы теснились ряды небольших зданий, маленьких магазинов. Казалось, будто здания стесняются касаться друг друга боками и боязливо ёжатся, оставляя между собой промежутки, но такие узкие, что пройти там можно было бы, только повернувшись боком.
И все фасады украшали разноцветные вывески и плакаты, покрытые яркими иероглифами. Кроули ошарашенно обвёл взглядом улицу. Он выхватил среди прохожих пару одетых в деловые костюмы мужчин с портфелями в руках, затем невысокую женщину в пёстром платье с сумкой на согнутой руке… Когда она повернулась и зашла в рыбный магазинчик, он вдруг понял что это не платье, просто на ней был длинный фартук.
По другой стороне улицы, за решётчатой оградой больницы шла пара молодых девушек в подозрительно знакомых непривычных нарядах. Кроули снова прижался рукам к стеклу, едва не тыкаясь в него носом.
— Школьницы… — ошарашенно прошептал он.
На них определённая была одета школьная форма. Очень специфическая женская школьная форма, с широкими воротниками, красными платками-галстуками и складчатыми юбками.
Форма весьма распространённая в определённом типе анимации и популярна среди этой анимации фанатов.
Последних иногда называли «виабу». Часто добавляя «грёбанный».
— А скажите… — медленно произнёс Кроули, провожая школьниц взглядом, — не может ли так быть, что эта Инакура находится… в Японии?
Девушки, по виду, весело болтали, помахивая прямоугольными сумками. У одной с угла сумки свисала целая гроздь пёстрых то ли брелоков, то ли игрушек.
— Верно, — осторожно сказал врач. — Мы в Японии.
— С каких это пор в Японии все гов…
Кроули хотел заявить, что, почему тогда всё вокруг на идеальном английском, но резко осёкся.
Ведь всё было не на английском. Все эти странные иероглифы… Он мог их прочитать. Он и читал их, даже не отдавая себе в том отчёта. И стоило Кроули задуматься об этом, то стало понятно, что и медсестра и доктор тоже обращались к нему на японском. На языке, который он мог только смутно распознать.
Но каким-то образом он отвечал им без труда, даже не задумавшись!
На секунду в комнате повисла напряжённая тишина. Затем Кроули отошёл от окна и тяжело опустился на кровать.
— Что ж… — ровно произнёс он. — Это определённо… неожиданно.
Слова срывались с поразительной лёгкостью, будто Кроули с рождения говорил на одном из, как считалось, самых сложных в освоении языке.
— Вам не стоит подвергать себя стрессу. — Врач встал рядом. — Вы были без сознания три дня, и…
— Верно, — прервал его Кроули. — Насчёт этого. Вы не знаете, что… произошло? Почему я больнице?
— Это… — Врач замешкался. — Вас… доставили к нам без сознания, но я не обнаружил никаких повреждений. Не стоит беспокоиться о своём состоянии, вы должны быть в полном порядке. Но я всё же…