Вы обнулили солдат, расходный материал, которых «Вервольфу», если это он инициатор охоты на Гурвича, никак не жалко.
— Согласен, Олег…
— Потому что он найдёт ещё таких вот шустрых ребятишек с криминальными наклонностями и неуёмной жаждой баксов. Для неквалифицированной работы. Выследить беглого учёного — ума большого не надо. Таких спецов по России…
— Я в курсе всего этого, Олег.
— Гурвича нет. Нить оборвана. У нас несколько пленных бесполезных ублюдков…
— Мне спать не даёт гибель Саши Кандагарского. Что твоя милиция говорит? — вопросительно посмотрел на Артемьева Глеб.
— Свидетелей нет. Мероприятия «Перехват» не дали никаких результатов.
— Это я слышал по «Радио Москвы».
— Версии ты сам вполне способен выстроить.
— Способен. На любой вкус. С архитектурными излишествами. Или в конструктивистском стиле, — улыбнулся не слишком радостно Глеб.
— Сашу Кандагарского могли грохнуть из-за старых делишек, — не обращая внимания на язвительный тон, произнёс Артемьев. — Его мог убрать «Вервольф», прознавший, что ребята засыпались, и решивший по-обрубать все концы.
— Вряд ли, — возразил Глеб. — Там следы приличного боя. «Вервольф» убрал бы его деликатно.
— Это мне тоже приходило в голову… А если вмешалась какая-то третья сторона?
— Какая третья сторона?
— Без понятия. Узел такой, что его не распутаешь так сразу…
— Значит, мы его разрубим, — пообещал Глеб, правда, без особого воодушевления.
Он должен был признать, что пока они зашли в тупик. Мероприятия по розыску беглого программиста продолжались. К «Вервольфу» никаких нитей не было. Страницы в «Зеленой книге» слиплись и никак не желали перевёртываться.
После встречи с Артемьевым Глеб, в хвост и в гриву гоняя пятёрки Атамана, заставля их отрабатывать все намеченные мероприятия, которые носили больше формальный характер — в успех их никто не верил. Но в любом случае надо отрабатывать по полной все направления — может, что-то и высветится.
Через пару дней Артемьев назначил новую встречу.
Зевс ждал их в своём просторном кабинете на базе-2. На столе лежала неизменная доска для игры в «Го». Кофе и коньяк на журнальном столике говорили о том, что Зевс настроен на обстоятельный, долгий разговор.
— Докладов о проделанной работе не надо, — произнёс Зевс, приглашая гостей расположиться в коричневых кожаных креслах. — Хочу отдохнуть от этого.
— А, — потянул Глеб. — О чем говорить будем? Если об искусстве — кубизм там, сюрреализм — тут я пас.
— О «Зеленой книге» будет разговор. — Зевс насмешливо посмотрел на Глеба. — Это похлеще любого сюрреализма… Вы, вообще, задумывались над тем, с чем мы столкнулись?
— Версий масса, — сказал Артемьев. — Наиболее реальная — это международная преступная система промышленного шпионажа и контроля за разработками, финансируемая крупными корпорациями, не заинтересованными в изменении технологического баланса.
— Ах, баланса, — улыбнулся Зевс.
В разговоре с ним всегда создавалось ощущение, что он знает гораздо больше, чем говорит. Даже при ответе на вопрос «который час» кажется, что Главный оперативный координатор не просто в курсе, что звякнуло тринадцать часов одиннадцать минут, а он постиг именно скрытый смысл течения времени. От этого беседовать с ним было порой неуютно.
— Смотрите шире, — произнёс Зевс устало. — Эти некто отнимают у нас будущее… Вы не задумывались, что наша планета должна была выглядеть сегодня совершенно по-иному… Чище. Лучше. Более приспособленной для жизни. Для людей…
— Читал в романах Ефремова, — хмыкнул Глеб.
— Это хорошо, что у меня начитанные подчинённые… А ты читал, что паровой двигатель изобрели ещё в Древней Греции? Он мог изменить расстановку сил на земле.