1. «В кровь израненные именами,
Выпьем, братцы, теперь без прикрас
Мы за женщин, оставленных нами,
И за женщин, оставивших нас.»
(Юрий Визбор. «В то лето шли дожди»)
2. «Женщины занимают отдельную нишу
в моей творческой чувствительности.
В них много волшебства.»
(Стивен Хэнкс.)
3. «…Я уже не в первый раз ловлю себя на том, что получаю удовольствие от чтения твоих рассказов и романов, потому что они написаны вот с такой глубиной, подробностями, цветными картинками и потрясающими сравнениями… Еще в них есть (иногда) такой веселый и проникновенный цинизм и, конечно, через все это ну просто золотой нитью сверкает твоя неистребимая и чудесная любовь к женщине.»
(Анна Данилова. Из частной переписки
с автором этой книги)
4. «…в те годы сам себе я казался порочным,
как артист Домогаров.»
(Виктор Улин. «В то лето шли дожди…»)
Женщины в моей жизни
Как-то раз, сидя в коридоре одного не слишком веселого заведения, я слышал интересную телепередачу.
Телевизор я не смотрю с прошлого века, но там мне было некуда уйти.
Правда, меня сразу привлек голос героя – Александра Клюквина, актера Малого театра. Театр еще в Литинститутские времена был моим любимым; именно там я наслаждался кристально чистым, стопроцентно правильным русским языком, которого сейчас не услышишь уже нигде.
Потом я стал воспринимать смысл слов и понял, что «Главный голос России» – очень умный человек и говорит весьма дельные вещи.
Будучи, как и все служители искусства, не слишком счастливым в личном плане, он много внимания отдал теме женщин.
В отношениях, возникающих между полами, Клюквин определил два возможных лейтмотива: страсть и любовь.
* * *
Страсть, по словам артиста – это желание и жажда, она всегда черна и недобра.
Любовь светла, потому что в ней – нежность и доброта.
* * *
Замечательный артист несколькими выразил мысли о Любовях Земной и Небесной, что еще несколько веков назад молча сказал своей картиной Тициан.
* * *
Телепередача подошла к концу, началось какое-то шоу про здоровье – какого никогда не было, нет и не будет у нормальных людей – а я все думал над словами Клюквина.
И пытался понять, который из вариантов был главным для меня.
Потом понял, что с годами отношение к женщине меняется, как меняется и сам человек, имеющий способности внутреннего развития.
В молодости нами движет страсть, в зрелости берет верх любовь, а в старости…
В старости мысли о женщинах побуждают писать мемуары.
* * *
Я прожил не очень долгую, но насыщенную и суетную жизнь.
Имею 2 высших образования: окончил мат-мех факультет Ленинградского университета и заочное отделение Литературного института по семинару прозы.
Бывал сотрудником Академии наук, доцентом в 3 ВУЗах, работал в 3 фирмах и 1 конторе, руководил 2 транспортно-экспедиционными компаниями, вел 2 ИП…
Все то служило лишь разными средствами овладевания главной ценностью.
А она оставалась неизменной и ею были женщины.
* * *
Чувственный художник Стивен Хэнкс выразился о женщинах в своей жизни весьма скромно.
Я признаюсь более радикально:
Женщины – это мое ВСЁ
Я жиль только женщинами, потому что иначе жить нет смысла.
И потому самый объемный мемуар книги я посвятил именно им.
* * *
Всю жизнь меня вела вперед чувственность и я не боюсь в том признаться.
Человек, не обуреваемый страстями и бесчувственный, как березовый пень, может быть интересным только самому себе.
Да и то не каждый день.
* * *
Всю жизнь больше жизни я любил женщин.
И надо признаться, что иногда они любили меня.
Мои имена
Будучи суеверным, как десять тысяч Пушкиных, я подвержен еще и магии имен.
Женских в особенности.
При выборе женщин я руководствовался прежде всего именами, а уже потом всем остальным.
* * *
То, что главной женщиной всей моей жизни является моя вторая и последняя жена, моя счастливая 11-я любовь -
единственная встреченная Светлана
– есть exceptio confirmat regulam, не побоюсь еще раз повторить одно из своих любимых выражений.
И в стихотворении, ей посвященном (http://www.proza.ru/2018/05/19/453 ), я писал:
Но свету свет даруешь только ты
И в целом свете нет иного света.
* * *
Приверженность к определенным именам у меня порой просто катастрофична.
(И даже деструктивна, поскольку до определенного возраста для творческого тонуса мне было необходимо пребывать в состоянии перманентной влюбленности в какой-нибудь объект женского рода.)
* * *
Мою 3-ю по счету, но умопомрачительную (хоть и совершенно платоническую!) любовь, пронзившую в 3-м классе школы, звали Натальей (http://www.proza.ru/2017/11/15/776).
После этого, подпитанный мыслями о жене Пушкина (которую в те времена я еще уважал по недомыслию) и сходными инициалами, влюбился в свою первую жену Наталью Г. (http://www.proza.ru/2017/12/25/551), идущую в списке любовей под номером 8.
Впоследствии в списке женщин, сыгравших ту или иную роль в моей жизни, оказалось еще 11 Наталий.
* * *
Всерьез и осознанно я влюбился в 10-м классе в девочку по имени Ирина (http://www.proza.ru/2018/03/23/329).
Эта любовь имеет №5, но на самом деле является первой в классическом понимании. Она сопровождалась стихами, пылкими объяснениями, признаниями и серьезным телесным томлением, какого прежде я не знал.
Имя привязало навсегда; порой овладевая 7-й, 8-й или 10-й по счету Ириной, я воображал, что имею самую первую из всех, так мною и не познанную.
В результате Ирин в моей памяти осталось целых 14.
(Одной из них, сокурснице по матмех факультету, маленькой Ирине Ю. еще в 1978 году было написано стихотворение на обороте ее фотографии, сделанной мною на Сенатской набережной Ленинграда (http://www.proza.ru/2018/02/04/688 ).)
* * *
Но и это еще не предел!
* * *
Ощущая с детства имманентную тягу к одной из героинь великого романа, о которой писал в эссе «Онегин? Ленский… Германн!» (http://www.proza.ru/2018/07/27/447), я обозначил для себя 19 Ольг.