Он невысок, на нем просторная плотная одежда, толстая куртка, черные перчатки и капюшон.
И сразу же трое из четырех опускают глаза. Александр понимает, что лучше последовать их примеру, и утыкается подбородком в грудь.
Человек в капюшоне встает перед ним. Ну конечно. Ему нужен один из них.
– Перечитаем письмо для новичка? Поехали. Попрошу смотреть на меня!
Все поднимают головы. Палач разворачивает лист бумаги:
– Итак: «Я, нижеподписавшийся, господин такой‑то или госпожа такая‑то, находясь в ясном уме и в твердой памяти, настоящим разрешаю третьему лицу лишить меня жизни любым способом по его выбору. Смерть должна наступить в самое ближайшее время после подписания настоящего соглашения. В оставшееся до нее время я буду получать хорошее питание и уход, включая одеяло, освещение и темноту по моему желанию».
Он складывает бумагу и кладет ее в карман.
– И разумеется, мне нужна ваша подпись. В противном случае это будет нечестно.
Он подходит к Александру и хватает его за подбородок.
– Ты меня хорошо расслышал, К.? Теперь, когда мы познакомились поближе, мы можем перейти на «ты»?
Александр, мыча, трясет головой. Как это он его назвал – «К.»? Что это значит? Что палач избавляется от одного пленника и берет вместо него другого? Что он – следующий в списке? Он никогда в жизни не подпишет свой смертный приговор! Никогда, никогда!
Палач выпрямляется, руки в кожаных перчатках сжаты в кулаки.
– Наш малыш К. хочет оказать сопротивление? Наш малыш К. думает, что может победить того, кто сильнее? Наш малыш К. хочет в очередной раз меня разозлить? А ты знаешь, что страху можно научиться? Что с помощью страха я могу сделать из тебя что захочу?
Потом он хватает Александра за локоть и подтягивает к висящему человеку.
– Посмотри на него! Он самым чудовищным образом убил мать и младенца. И никто его за это не наказал. Через неделю после этого он улыбался во весь рот и играл в гольф, а несчастный муж и отец пытался лишить себя жизни, наглотавшись лекарств. Могу сказать тебе, что теперь ему страшно!
Он возвращает Александра на прежнее место, волоча его за собой, как мешок картошки, и берется за шевелящийся мешок.