Через некоторое время он уже смотрел на мастера чуть ли не с восхищением - во всяком случае, как на человека, который справедливо относится
к другим - будь то белые или черные, - держит слово, честен и не замешан ни в какой коррупции и мерзости, процветавших вокруг него. Ролли почти
не встречал в своей жизни людей, о которых он мог бы такое сказать или даже подумать.
Но вскоре, как это часто случается, когда людей чересчур превозносят, забыв, что у них есть человеческие слабости, наступило неизбежное
разочарование.
Дело в том, что Ролли Найту предложили распространять лотерейные карточки на заводе. На этот раз к нему подкатился худощавый настырный
молодой негр со шрамом на лице по имени Папочка Лестер, который работал на складе и, как всем было известно, заодно выполнял поручения заправил
лотереи и ростовщиков. По слухам, шрам появился у Папочки на лице именно в тот день, когда он не сумел отдать долг. Теперь он работал на тех,
кто ссужал деньгами под проценты. Папочка принес Ролли, стоявшему на своем рабочем месте, какие-то детали со склада и, пригнувшись к нему,
прошептал:
- Ты им понравился. Но им показалось, что тебе они не по нраву, а раз так, они могут и обозлиться.
На Ролли это не произвело никакого впечатления.
- Ты меня, губошлеп, не запугаешь. Давай отваливай! Ролли уже несколько недель назад решил для себя, что будет играть в лотерею, но не
более. Однако Папочка нажимал:
- Человек должен делом доказать, что он мужчина, а вот ты не доказываешь. - И, помолчав, добавил:
- Во всяком случае, последнее время.
Без всякой задней мысли, просто чтобы отвязаться, Ролли сказал:
- Думаешь, что говоришь, парень? Как же я буду брать ставки, когда у меня под боком мастер?
И словно в подтверждение его слов на горизонте появился Фрэнк Паркленд.
- Да плюнь ты на него! Он шума поднимать не станет. Ему ведь платят за это, - презрительно буркнул Папочка.
- Врешь ты все!
- А если я докажу, что не вру, согласишься? Ролли отошел от машины, над которой корпел, плюнул на пол и залез в следующую. Он не знал
почему, но его явно охватили сомнения.
- Слово твое гроша ломаного не стоит, - тем не менее сказал он. - Ты вот мне покажи, чтоб я сам увидел.
И на следующий же день Папочка предоставил ему такую возможность.
Словно по какому-то делу он подошел к Ролли и вытащил из кармана грязный незаклеенный конверт. Ролли увидел, что в него вложены желтая
бумажка и два двадцатидолларовых банкнота.
- Ясно, дружище? - сказал Папочка. - Ну, а теперь смотри!
Он шагнул к маленькой конторке Паркленда, который в этот момент находился где-то в другом месте, и сунул конверт под пресс-папье. Затем
прошел вдоль конвейера, отыскал мастера и что-то ему сказал. Паркленд кивнул в ответ и неторопливо, но и излишне не мешкая вернулся к своей
конторке, взял конверт, заглянул в него и сунул во внутренний карман.
Улучив момент между отдельными операциями, Ролли стал свидетелем этой сцены - никаких объяснений больше ему не требовалось. Сомнений не
было: взятка, подкуп.
До конца смены Ролли так и не сумел взять себя в руки: одни болты он вообще забывал крепить, другие затягивал кое-как.