Но всегда были и будут те смельчаки, что хотят посмеяться Вечности в лицо, показать бесстрашие. Дети… те, для кого минуты еще летят, а годы
тянуться невероятно медленно. Они полыхают как факелы, веселятся над непонятным страхом взрослых. Дети бессмертны. Но детство, к сожалению,
тоже проходит…
В густой тени у покосившейся ограды зашуршало. Вспыхнул яркий свет карманного фонарика, выхватил четыре фигуры. Молодые лица, черные
крашеные волосы, обилие всяческих цепочек, значков и рюшечек на одежде.
– Андрюха, выключи! – раздался громкий испуганный шепот. – А вдруг сторож увидит?
– Да спит он! – бодро хохотнули в ответ. – Не бойся, Ванька! По кладбищу ночью никто не ходит.
– Если попадемся, то первый по шее получишь. От меня!
– Ладно, – проворчал Андрей, щелкнул выключателем. – А было бы классно попугать старого хрыча. Прикинь картина: четыре привидения, свет и
заунывные вопли.
– Я тебе попугаю! – зашипел Ванька. – Забыл, зачем пришли? У нас тут таинство и черная магия, некромантия.
– Мальчики, а может не надо? – раздался третий голос. Тоненький, девичий.
– Машка, молчи! – рыкнул Андрей. – Увязалась с нами, так хоть не мешай.
– Я боюсь! – пискнула девочка. – Тут мертвяки живут. И в полнолуние из могил встают. Я в фильме видела!
– Бойся молча! – фыркнул Ванька. – И ужастиков на ночь меньше смотри. Будешь мешать – оставим тут.
– Ой, мальчики, не надо! Я буду тише воды, ниже травы!.. – поспешно сказала Маша. Но не удержалась, захныкала.
– Рева! – презрительно сказал Андрей. – Больше никогда не возьмем с собой.
– Я не рева… – пискнула девочка. – Я эмоциональная!
– А что мы вообще тут делаем? – послышался третий голос, флегматично-спокойный, сонный. – Лучше бы пивка в подвале попили. У меня бутылка
припасена…
– Ты что, Пашка! – возмутился Иван. – Мы ж решили, что из Эмо в Готы подадимся. Готы – жутко круто! Помнишь, что дядя Саша говорил?
– Дядя Саша, дядя Саша… – передразнил Пашка. – Ладно… Раз решили, то пойдем. Что ждать-то?..
Четыре тени бесшумно проскользнули вдоль ограды. Нашли место, где куст сирени разросся, прогнул ржавые прутья. Пашка, как самый сильный
пошел первым. Вскарабкался по гибким тонким веткам, уцепился за острые прутья. Лихо перепрыгнул через забор и скрылся по ту сторону.
Остальные ребята затаили дыхание, ждали возвращения разведчика. Спустя пять минут раздалось шуршание, хруст ломаемых веток. И тихий голос:
– Перелазьте. Все спокойно.
Один за другим дети перепрыгнули через ограду. Пашка стоял наготове, ловил более щуплых ребят. Машу пришлось тащить всем вместе. Девочка
упиралась и хныкала, когда ветки царапали кожу. Наконец, все четверо очутились среди густых зарослей сирени.
– За мной! – по-деловому шепнул Павел. – Я тут хорошее место нашел. Большой памятник, рядом склеп. Красиво, как в фильмах.
– Ребят, я домой хочууу… – заныла Маша. – Пойдемте, а? Страшно!
– Цыц! – фыркнул Андрей. – Назад дороги нет. Мы или готы или позорные эмо!
Девочка всхлипнула, но промолчала, покорно пошла за остальными. Дети выбрались из зарослей. Перед ними раскинулось открытое пространство.