– Они что там, ума лишились? – вскипел напористый Изяслав. – Разучились считать простые числа? Ну приведут три тысячи дружинников, и что? У нас только в великокняжеской дружине полторы тысячи. Да еще горожан вооружим. Я своих бодричей подниму, самое малое пять, а может, и все десять тысяч явятся. Куда им против такой силы! Сомнем в одночасье, как волк ягненка!
– Ты что, братоубийственную войну хочешь начать? – напустился на него Довбуш. – У тебя совсем ума не стало. Побей сегодня дружины, назавтра явятся ополчения трех племен. И что тогда?
Все подавленно молчали.
– Словен – главарь заговора, – проговорил наконец Изяслав. – Может, подослать убийцу? Найдут труп, преступник неизвестен, пока будут разбираться, пройдет время, страсти утихнут, дружины останутся в своих землях…
– За Словеном стоит племя! – резко ответил Довбуш. – И неизвестно, как там воспримут гибель своего князя. Слух об убийстве прокатится по Руссинии, всколыхнет народ… Все непредсказуемо!
– Так что, пойдем на переговоры?
– Не вижу другого выхода. Будем их затягивать, настаивать на своем, биться за свои интересы. Ну а коль не удастся перебороть мнение князей, придется уступить.
– Я место князя бодричей не оставлю, меня вече выбирало!
– Вече выбирало, вече может и низложить, – невозмутимо ответил Довбуш.
– Так ты что, великий князь, – набычился Изяслав, – на сторону Словена хочешь переметнуться?
– Зачем так грубо? Буду действовать в интересах страны, на то я и великий князь.
– Но помни, тебе меня не сковырнуть. Я мужик цепкий!
– Будущее покажет, цепкий ты или не очень.
Оба замолчали, только слышалось их тяжелое дыхание.
– Да что вы, мужики, так сразу сдались какому-то Словену? – вдруг заговорила Гудни. – Поручите это дело мне, я найду способ с ним расправиться.
Довбуш и Изяслав с недоверием посмотрели на нее.
– Чему удивляетесь? Баба в ваши мужские дела вмешалась? А может, у меня уже созрел замысел, как убрать Словена и чтобы не было нарушено спокойствие в стране!
– Это ты всерьез? – спросил Довбуш.
– Вполне. Хотите, чтобы я поделилась с вами?
– Говори.
Гудни поправила свои роскошные рыжие волосы, весело взглянула на мужчин, стала говорить:
– Надо похитить Словена и тем самым обезглавить заговорщиков. Но похищение совершит не кто-то из вас, а я. Если за это дело возьмется кто-то из вас, мужчин, то действительно последствия будут самые непредсказуемые. Но кто будет связываться со мной, женщиной? Кто будет позорить звание мужчины?
– Но едва ли тебе удастся справиться со Словеном, – выразил сомнение Довбуш. – Он не мальчик, чтобы завернуть в одеяло и унести куда захочется. Он сильный и храбрый воин и так просто в руки не дастся.
– Я его тепленьким возьму, даже пальчиком не шелохнет. Я все продумала и уверена в своем успехе.
– Хорошо, украдешь ты Словена, но что будешь делать с ним потом? – спросил Довбуш. – Расстреляешь, повесишь или отравишь ядом? Может, уморишь угарным газом или прикажешь задушить подушкой? Ведь если отпустишь, он отомстит тебе при первом удобном случае.
– Вот именно, я его не собираюсь убивать. Ни в коем случае! Я отвезу его в мое родовое имение на земле саксов, там продержу неделю-другую. За это время князья Бранибор и Брячислав, лишившись своего предводителя, разойдутся по домам, а я вернусь в Рерик и объявлю, что я, женщина, сумела похитить словенского князя. Ну и как встретят жители такое известие? Да они буду смеяться над ним! Какой же это мужчина, если поддался женщине? На что он после этого способен? Уж никак не на государственные дела, а сидеть в своем племени, под юбкой своей жены да посапывать в две дырочки!
Довбуш и Изяслав долго смеялись, бросая одобрительные слова в адрес Гудни.
– А что, – обратился Довбуш к Изяславу, – может, доверим большое государственное дело моей супруге?
– Нет, я все же решительно против. Кто поверит, что кражу совершила женщина? Тотчас подумают, что сделано это по нашему приказу. Никакие оправдания не помогут. Нигде ничего мы не докажем.
– Докажете. Просто вам уже завтра надо уехать из Рерика. Уехать с большим шумом, чтобы все видели. И подольше не возвращаться.
– И куда, скажи на милость, мы должны отправиться?
– Вот как! – шутливо всплеснув руками, проговорила Гудни. – Как только он надумает гульнуть от жены, так сразу находится и предлог для побега, и уютненькое местечко, где притулиться. А тут он такой беспомощный, хоть караул кричи.
– Ладно, ладно. Сегодня же объявим, что отправимся на недельную охоту. Согласен, Изяслав?
– Охота так охота, – тотчас ответил тот. – Пойду собираться в дорогу.
– Вот и славно! Значит, совещание наше можем считать законченным, – победоносно взглянув на князей, проговорила Гудни. – Расходитесь, господа мужчины, со спокойной совестью, все произойдет без вашего участия. Единственное, что от вас требуется – это терпение и еще раз терпение, а также доверие ко мне, как главной исполнительнице замысла. Не вздумайте вмешаться и каким-нибудь необдуманным действием сорвать мои планы. Тогда придется вам расплачиваться чрезвычайно дорого.
В тот же день Гудни установила наблюдение за теремами Словена и Бажены. Специально назначенные ею люди следили днем и ночью. Они должны были при появлении князя срочно доложить ей, но никаких действий не предпринимать.
Назавтра, под звуки свирелей и рожков, большое и шумное шествие во главе с Довбушем и Изяславом не спеша прошло по улицам Рерика и втянулось в дремучие леса. Глашатаи оповестили жителей столицы, что великий князь и князь бодричей отправились на длительную охоту, чтобы промыслить дикого зверя и дичь. Люди поговорили и успокоились. Если их правители занялись охотой, значит, в государстве все в порядке и не надо ни о чем беспокоиться.
На шестой день после этого события, около полудня к Гудни прибежал один из наблюдателей, проговорил торопливо:
– Великая княгиня, Словен явился. Приехал на коне, весь в пыли, очень усталый. Проследовал к себе.
– Продолжайте следить за теремом, – приказала Гудни. – Как только князь покажется, срочно сообщайте мне. Да смотрите не прозевайте. Головы поотрываю!
У себя в тереме Словен пробыл недолго, помылся с дороги, а потом направился к Бажене. Гудни нервно ходила по светлице, перекладывала с места на место свою одежду, примеряла на себя, возвращала на место, кое-что кидала в дорожный сундук. Потом принялась за еду. Пыталась что-то съесть, но не было аппетита. Тогда стала завертывать в тряпицу хлеб и копченое мясо, а сверток тоже уложила туда же.
Под вечер наблюдатели сообщили, что Словен и Бажена вышли из терема и теперь гуляют по улице. Гудни наспех надела красное платье из тонкой материи с серебряной каймой, накинула белый плащ, на плече застегнула его фигуристой брошью, тщательно оглядела себя в зеркале из серебра, кое-что поправила в одежде, подрисовала на лице и не спеша двинулась навстречу князю и боярыне.
– Ах, ах, как красиво смотрятся жених и невеста! – стараясь изобразить радость на лице, проговорила она, когда они сблизились. Поцеловала в щечку Бажену, милостиво кивнула Словену. – Наслаждаетесь славной вечерней погодой? Я тоже решила немного проветриться. Муж уехал на охоту, все дела государственные перепоручил мне, замоталась за день. Как, Бажена, заслал Словен к тебе сватов?
– Еще нет. Он только что вернулся из своего племени, там скопилось много дел. Но на днях собирается.
– Счастливые дни – сватовство, свадьба, медовый месяц… Воспоминания на всю жизнь! Светлое пятно в нудной семейной жизни, помогает потом преодолевать скуку и рутину.
– Так уж скука и рутина! Мы со Словеном любим друг друга, вместе скучать не будем.
– И то славно.
Они прошли несколько шагов, Гудни предложила:
– А не зайти ли ко мне во дворец? Нам как раз прислали разные сладости, икру черную, рыбу красную, вино заморское. Я понимаю, вам вдвоем побыть хочется, поэтому засиживаться долго не будем. Отметим столь важное в вашей жизни событие, а потом я вас отпущу.