- А если я с тобой вниз?
Виктор зацарапал ногтем по скамейке.
- В следующий раз, - сказал я. - Понятно?
Низом, от реки, прошли мы к руднику, миновали уступы карьеров и подошли
к той самой шахте, которую рабочие прозвали Богатой и куда особенно не хотел
допустить меня Губинский.
- Ну, марш...
Я прикоснулся к плечу Виктора,он послушно отстранился и сразу растаял
в ночном, внезапно сгустившемся мраке.
Я ощупал в карманах револьверы, достал электрический фонарик, но зажечь
не рискнул.Постепенно освоился.Подошел к колодцу. Прислушался. Все тихо.
Ну,была не была!Пополз вниз по стремянкам. Темь. Тишь. Только слышу, как
сердце колотится.
Спустился кое-как вниз,чуть отошел в сторону и притаился. Ночь. Будто
во всем мире наступила вечная ночь ия остался один.Тихо-тихо.Только из
каких-тобесконечных глубин доносятся чьи-то вздохи.Страшно?Немного.И
очень-оченьгрустно.Итакоеощущение,будтовремя мчится,неудержимо
сменяются минуты,часы,сутки.Сердцевгрудибьется быстро-быстро,и
кажется, точно сам ты несешься стремглав куда-то.
Вдруг -шорох,ислабый стук,и слабый свет...Пришли!Спускается
кто-то в шахту!
Я не шелохнусь.
Такиесть.Спускаются.Двое.Трое...Кпоясамшахтерские лампы
прицеплены.Яеще подальше отполз.Встали они,переговариваются.Лиц не
рассмотреть,но слышу по голосам - нет среди них Губинского. А я надеялся в
шахте встретить его!
- Динамит у тебя где сложен? - спрашивает один.
- Близко, - отвечает другой.
- Сегодня надо перенести, - говорит третий.
Пошли они вниз, и я двигаюсь за ними в отдалении, по свету их ламп.
Неужели, думаю, они сегодня шахту взорвать собираются?
И шахту спасти надо,и взять мне их здесь не удастся - в трудное попал
положение.Оступлюсь,думаю,загремлю,придушат онименя тут,как мышь
клетью, и пистолеты мои не помогут.
А ночные посетители знай себе носят, переносят, устраивают что-то.
Тут опять слышу - спрашивает кто-то из них:
- А запаливать кто же будет?
- Завтра Филю пошлем, - отвечает другой.
Отлегло у меня от сердца.
Сравнительнонедолговозилисьонивштольнях,быстроуправились.
Полезли обратно.
Недолго вам гулять да лазить осталось, думаю.
Дал яим время выбраться и еще переждал,чтобы как-нибудь случайно на
них не наткнуться, и сам полез, прижимаясь к шершавым и грязным перекладинам
стремянок.
Очутился на свежем воздухе,вдохнул его полной грудью,итак мне все
показалось кругом хорошо.Звезды светят,девки где-то вдали песни поют,и
даже ночь вовсе не такая темная, как была недавно.
Дошел обратно до церкви. Виктора еще не было.