Проклятие, ведь его могли убить!
Впредь ему придется быть более осторожным. Рон не собирался прекращать начатого. В его списке было еще четыре имени, и каждого из этих людей ждала расплата. Это самое малое, что Рон мог сделать, чтобы как-то отплатить за унижение отца.
Робкий стук в дверь прервал размышления Рона.
– Да? – зарычал он, дав волю своему раздражению. Он категорически запретил слугам беспокоить его.
– К вам маркиз Лайонвуд, милорд.
Рон кинулся к столу и быстро сел в кресло. Здоровую руку он положил на кипу бумаг, больную спрятал на коленях, затем ворчливым голосом произнес:
– Проводи его сюда.
Лайон вошел в комнату с бутылкой бренди под мышкой. Поставив ее на стол, он уселся в кожаное кресло. Непринужденно положив ноги на стол, гость сказал:
– Ты чертовски плохо выглядишь.
Рон пожал плечами.
– Ты никогда не был дипломатом, – заметил он. – А бренди зачем?
– Наше пари, – напомнил ему Лайон.
– Ах да, принцесса Кристина! – усмехнулся Рон. – Она так и не ответила ни на один твой вопрос?
– Не важно. Я уже достаточно узнал о ней. Она воспитывалась во Франции или где-то рядом. Есть еще несколько небольших белых пятен,; но я скоро разберусь во всем этом.
– Откуда такой интерес, Лайон?
– Я и сам не знаю. Поначалу я думал, что это просто любопытство, но теперь…
– «Поначалу», Лайон! Ты говоришь; так, будто знаешь эту женщину уже много месяцев,
Лайон пожал плечами, протянул руку к буфету, взял два бокала и наполнил их. Подождав, пока Рон сделает глоток, он спросил как бы невзначай:
– Как рука, Джек?
Нет смысла говорить, что Лайон был чрезвычайно доволен реакцией друга. Рон чуть не подавился, потом закашлялся, одновременно пытаясь отрицательно мотать головой. Это было так смешно! И ужасно, подумал Лайон со вздохом.
Он дал приятелю возможность немного прийти в себя и снова заговорил:
– Почему ты не сказал мне, что у тебя такие денежные затруднения? Почему не пришел ко мне?
– Денежные затруднения? Не понимаю, о чем ты, – запротестовал Рон. Это прозвучало фальшиво. – Черт, тебе всегда невозможно было лгать!
– Ты с ума сошел, Рон? Тебе что, не терпится попасть в Ньюгейтскую тюрьму? Ты же знаешь, что рано или поздно тебя все равно поймают.
– Лайон, позволь мне объяснить, – с трудом проговорил Рон. – Мой отец потерял все. Я заложил все свое имущество, но…
– Ты и твой отец свободны от долгов со вчерашнего дня, – заявил Лайон. – Можешь позлиться, а потом начинай привыкать к этой мысли. Я заплатил ростовщикам. От твоего имени, конечно.
– Как ты посмел!.. – зарычал Рон, и лицо его побагровело.
– Кто-то совершенно определенно должен был вмешаться, – ответил Лайон. – Твой отец для меня значит столько же, сколько и для тебя, Рон. Одному Богу ведомо, сколько раз он защищал меня от моего отца, когда я был молод.
Рон кивнул. Его гнев несколько поостыл.
– Я верну тебе долг, Лайон, как только…
– Ты ничего мне не должен, – возмутился Лайон. Внезапно он страшно рассердился на друга и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. – Ты помнишь, в каком я был состоянии, когда умерла Летти? – спросил он.
Рона удивила перемена темы разговора. Он медленно кивнул:
– Я помню.
– Ты тогда не оставил меня. Ты единственный, кто знает о Джеймсе. Разве я когда-нибудь просил тебя отдать мне этот долг?
– Конечно, нет. Я бы счел себя оскорбленным.
Мужчины долго молчали. Затем Рон вдруг улыбнулся и спросил:
– Могу я хотя бы сказать отцу, что ты…
– Нет, – перебил его Лайон. – Я не хочу, чтобы он знал, что я в курсе всей этой истории. Пусть он думает, что только тебе все известно и именно ты пришел ему на помощь.
– Но, Лайон, ведь…
– Оставь, Рон. Твой отец – гордый человек. Не лишай его и этого.
Рон снова кивнул.
– Расскажи мне, что тебе известно.