Стеркина, который пел под аккордеон, здесь принимали замечательно. Я оглядываюсь, ищу Яшкину и вижу её в двух рядах от себя. Она смотрит на меня в упор. Сердце заколотилось, а потом, минут через пять, стало так спокойно.
Хлебников говорит мне:
– Ты бы смог здесь выступить?
– Запросто.
– Испугаешься.
– Нет.
– Тогда пошли.
И мы пошли на сцену. Подходим к устроителям:
– Мы хотим выступать.
– Петь будете?
– Нет. Смешить.
– Хорошо.
А зал уже обалдел от песен. Мы вышли с Хлебниковым на сцену, стали делать миниатюру «Осциллограф». Хлебников старался вовсю. Зал хохотал. Потом я прочитал стихотворение «Шумел станок». Смеялись ещё сильнее. И закрепил успех Хлебников «Лекцией о спорте». Приняли нас здорово. Мы вернулись к Вале.
Хлебников спросил:
– Ну, как мы?
Валя говорит:
– Очень здорово. Особенно ты, Боря.
Я расстроился. Так неприятно стало, что она его выделяет. Я, конечно, понимаю, что он лучше играл, но всё же было неприятно.
А про Яшкину я и не вспоминал.
Валя всем моим друзьям очень нравилась. Она всем нравилась.
Потом я ей как-то говорил:
– Мне, чтобы понравиться в компании, надо молоть языком, петь и шутить, а тебе просто сидеть и улыбаться. И можно даже ничего не говорить.
Позвонила Валя и спросила, как считать комплексные числа. Мы с ней встретились, я ей что-то объяснил про эти числа.
Она накануне была у своих школьных друзей на дне рождения. И её все агитировали бросить меня и встречаться с Колей. А один женатый парень убеждал её, что любовь – это ерунда и поэтому надо быть с Колей.
Валя возмущалась:
– Представляешь, я думала, что он так любит свою жену, а он такое говорит…
У меня было скверное настроение, я с кем-то поругался. Стоял у Библиотеки Ленина и позвонил Вале.
– Я хочу тебя видеть.
– Я не могу, у меня гости.
– Коля?
– Да, и с другом.
– А ты можешь хоть на пять минут к метро выйти? Мне очень нужно.
– Не могу.
И тут он вдруг заорал в трубку что-то непотребное.
Я поехал домой.
Дома не выдержал, позвонил ей, высказал все свои обиды: и что мне подходить к ней в институте нельзя, и что я не могу её увидеть, когда хочу, а ему разрешается даже кричать мне в трубку оскорбительные вещи и не пускать её ко мне. А мне она не даёт никакой возможности ответить ему как следует. И вообще, я больше не позвоню. До свидания.
Через полчаса она позвонила. Гостей она уже выпроводила. Мы встретились.
Она согласна, что нельзя было позволять ему кричать в трубку. Но с ним ничего нельзя поделать. Он слов не понимает. Всё усугубляется тем, что их родители дружат и школьная компания у них общая.
– Но неужели ты бы мне никогда не позвонил?
– Ни за что.
– Никогда-никогда?
Я понял, что она очень боится потерять меня. Но с Колей она поссориться не могла.
А он встречал её на лестничной площадке, после того, как мы с ней расставались, и устраивал скандалы.
На свой день рождения Коля, кроме Вали, пригласил какую-то девушку.
Валя сказала, что девушка красивая:
– Красивее меня.
– Так не может быть. Ты ревновала?
– Нет, я очень обрадовалась, что у него теперь есть девушка. Отстанет от меня.
Но он не отставал.
В конце ноября мы договорились встретиться в институте. В этот день мы должны были ехать на свадьбу к моему приятелю Пирлику. У него в гостях должен был быть Анчаров.
Стою, жду её возле третьего корпуса. Они выходят из корпуса втроем. Какой-то парень, Коля и Валя.
Я догнал их. Иду рядом. Валя говорит:
– Он меня не отпускает.
А Коля действительно держит её под руку и ведет за собой.
Она как-то искусственно улыбается, пытается вырваться, но не очень настойчиво.
Я её спрашиваю:
– А ты сама хочешь, чтобы он тебя отпустил?
– Хочу, – говорит она тихо-тихо.
– Коля, отпусти её, – говорю я, – а то будет хуже.
Волнуюсь ужасно.
– Хуже не будет, – говорит Коля и тащит её дальше.
Что мне было делать? Начать драться? Вокруг люди. Мы внутри института – полный идиотизм. Вырывать Валю у него – ещё больший идиотизм.
А потом, если она очень не хочет идти с ним, она может разозлиться и потребовать отпустить её.
Я оставил их и пошел вперёд. Шагов через пятьдесят Валя догнала меня. Мы ехали в метро молча. Расстались, едва попрощавшись.
Приехал домой, позвонил ей: – Знаешь, мне всё это было очень неприятно, и я не смогу идти с тобой на свадьбу. Всё.
На другой день она позвонила сама:
– Нужно поговорить.
Встретились на углу возле библиотеки. Пошли по обычному маршруту. Она молчит. Я тоже. Потом всё же Валя начала:
– Мне тоже было неприятно, что всё так получилось. Больше этого не будет. Мы всё выяснили.
Когда Коля ей снова позвонил, она попросила его больше не звонить.
После этого мы с ней ни разу не ссорились. Потом я дурачился:
– Вот, не стало Коли, и как-то скучно, чего-то не хватает.
Мы встречались довольно часто.
В конце ноября мы совершенно случайно попали в ДК МГУ на спектакль «Старье берём и показываем». Смеялись до слёз. Я думал, что задохнусь от смеха.
После спектакля Хлебников развёз нас по домам.
На этом дневник мой того времени заканчивается, и дальше пишу, что вспомню.
Однажды мы стояли в её подъезде на своей лестничной клетке. Она спела мне песню про девушку, которая поливала из лейки цветы. Я что-то пел, шутил. Говорил о том, что мы с Лифшицем где-то выступали.
Она сказала:
– Вы и на могиле моей, наверное, будете петь и плясать.
Я сказал:
– Обещаю, что у тебя мы будем петь свои лучшие песни.
Дурацкие шутки. Кому они нужны? Не надо на эту тему шутить.
Потом был Новый год, и мы его встречали вместе у Евзерихиных. Какая-то шумная компания. Был там поэт Игорь Волгин. Была девушка, большая и красивая, по фамилии Русина. Валя вошла в комнату, а я с этой Русиной. Валя расстроилась.
Мы поехали ко мне, остались ночевать. Это была наша единственная ночь. Мы лежали в обнимку, но никаких сексуальных дел не было.
Дня через два у Вали был экзамен, и она получила двойку. Впервые с жизни. Что-то застопорилось, и она не могла ответить, просто от нервов заклинило.
Мы с ней встретились. Я как мог веселил её, успокаивал.
На другой день она, не сказав мне ни слова, поехала к Коле, готовиться к следующему экзамену. Видно, она привыкла с ним готовиться.
А девятого января они занимались дома у Наташи Ансимовой.
Ансимов – главный режиссер Театра оперетты. Наташа училась с Валей в одной группе. Симпатичная девушка. Валя звала её к себе, но Наташа настояла, чтобы Валя приехала к ней. Дело в том, что Наташу преследовал её однокурсник. Он был в неё влюблён, но произошел какой-то разлад и Наташа от него бегала. А он поджидал её всюду и преследовал.
Девочки занимались у Наташи. Пришёл этот парень. Вытащил самодельный пистолет. Сказал Вале: «Ты уходи!» Валя ответила, что не уйдёт. Тогда он в неё выстрелил. Пуля попала в голову. Валя упала. Он наставил пистолет на Наташу и заставил её отдаться ему. После этого Наташа выскочила на балкон и закричала. Парень выстрелил себе в голову и скончался. Всё это мне уже потом рассказала Наташа.
Все трое попали в больницу. Парень мёртвый. Наташа в шоке, а Валя с ранением в голову.
Я сидел дома небритый и готовился к экзаменам. Мне позвонил Коля и сказал:
– Валя ранена. Приезжай в Первую Градскую больницу.
Я оделся и поехал в больницу. Меня встретил на улице Коля и привёл в какую-то комнату. Там сидели родители Вали – Леонид Наумович и Алиса Моисеевна, Ансимов, отец Коли – генеральный конструктор Бабакин, ещё кто-то.
Шла операция. Мы все сидели и молчали. Потом вышла медсестра и сказала, что операцию сделали, а что будет дальше, никто не знает. Был уже час ночи. Все поехали по домам, а я один остался. Часа через полтора вышла медсестра и сказала, что Валя умерла. Это случилось 9 января.