Словно искупая грехи, Кэм вылил себе на голову кувшин холодной воды.
Стряхнув оставшиеся капли, он даже подумал, нет ли какого-нибудь физического закона, который заставляет его терять способность здраво мыслить, когда в комнате появляется Хелен. Он бы не удивился, если бы такой закон существовал. Ведь он действительно решил держаться от нее подальше, а потом, буквально через несколько минут, уже обнимал ее и лез под юбку, словно она какая-то шлюха из таверны.
Это было почти смешно. Правда, он сохранил кодекс чести. Теперь пришло время загладить вину, и для этого потребуется все его самообладание. Но он извинится перед Хелен и вопреки всему будет надеяться, что она не оставит его… и Ариану. Пожалуйста, Господи! Только не это.
Ариана уже заинтересовалась новой гувернанткой. Это ведь хороший признак. Он заметил, что девочка подглядывает за Хелен из-за дверей, занавесок. Более того, во время игры в триктрак она выглядела почти непринужденно. Значит, есть надежда. Если он не уничтожил ее.
В этот момент дверь напротив него распахнулась.
— Доброе утро, милорд, — сказал Крейн, держа медный тазик с водой. Чистое полотенце было аккуратно перекинуто через одну руку.
— Доброе, — неохотно буркнул граф, устраиваясь в кресле в ожидании бритья.
Старый слуга наклонился, с кряхтением поставил тазик и начал рассматривать лицо хозяина.
— Неприятный синяк, милорд, если позволите мне заметить.
— Не позволю.
Крейн пожал плечами и стал наливать воду в фаянсовую чашу.
— Чертовски трудно брить вокруг губы, — предупредил он.
— Я полностью отдаюсь в твои руки, — проворчал Кэм.
Улыбнувшись, Крейн умелым движением кисти встряхнул полотенце.
— А молодой Бентли выглядит похуже? — поинтересовался он, раскрывая бритву.
— Да, немного. — Граф довольно хмыкнул, потом, сдвинув брови, сказал: — Когда закончим, выложи, пожалуйста, мои старые коричневые брюки и шерстяной сюртук.
— Хорошо, милорд. — Крейн покрывал его лицо мыльной пеной. — Хотите сегодня помочь в расчистке южных полей, да?
— Возможно. А почему ты спрашиваешь?
Крейн снова пожал плечами.
— У вас это на лице написано, милорд, — сказал он, аккуратно ведя лезвием по щеке Кэма.
Кэм пристально разглядывал камердинера.
— Проклятие, что там написано? Ничего там не написано.
Слуга успокаивающе поцокал языком.
— У вас на лице довольно задумчивое выражение, милорд, — пояснил Крейн, продолжая искусно работать бритвой. — Что неизбежно свидетельствует о вашем намерении заняться самой грязной, самой изматывающей работой. Неподобающе для человека вашего положения, но сегодня намечено расчищать поля, и я знаю…
— Черт возьми, Крейн, занимайся бритьем, и все. Если мне понадобится гадалка, я сам найду цыганку.
Только Спустившись к завтраку, граф понял, как поздно встал, и это лишь усилило его раздражение. А Бентли не мог бы выбрать более неудачного дня, чтобы встать раньше обычного. Чем бы Кэм ни планировал заняться, всегда можно было быть уверенными, что он позавтракает задолго до того, как Бентли соизволит пробудиться.
Именно поэтому его так поразило и несказанно огорчило, когда, войдя в столовую, Кэм обнаружил там младшего брата, уплетавшего толстый кусок ветчины. И похоже, до этого он уже проглотил целый ломоть хлеба.
Тем не менее граф решил, что из всех ужасных событий предыдущего вечера Бентли представлял наименьшую проблему. Если не считать неизбежных издевок, он не станет болтать о Хелен, ибо парень являл собой невероятное сочетание, будучи одновременно негодяем и джентльменом. Что касается самого Кэма, то его, конечно, унижали насмешки юнца, но он уже почти осознавал, что унижение полезно, когда оно заслужено.