Саймон терпеливо ждал ответа на свои извинения.
Эллен снова взглянула на его лицо. Он вскинул одну бровь до боли знакомым жестом, что вызвало слезы у нее на глазах. Шлепком руки она прикрыла свои дрожащие веки. Нет, она не будет плакать. Она не должна.
– В самом деле, – продолжал он, – мне очень жаль, что я напугал вас. Может, вы подскажете, где здесь магазин. – Внезапно голос его прервался. Улыбка на лице сразу померкла. Он с всхлипом втянул глоток воздуха и прошептал: – Боже праведный! Эл?
ГЛАВА 2
Жест буквально сразил его.
Саймон мгновенно узнал ее, когда она прикрыла ладонью рот и быстро взглянула поверх руки. Но ему пришлось выдержать борьбу с памятью, чтобы совместить образ прежней Эл с этой сногсшибательной блондинкой. Он помнил худышку с испуганными, широко раскрытыми глазами, глядящими вверх из-под густой челки. Рот, казалось, был слишком велик для ее лица.
Женщина в кухне не имела ничего общего с той нескладной девочкой, у которой, пардон, не за что было подержаться. Что сзади, что спереди. У этой женщины были шикарные, круглые ягодицы, немедленно привлекшие его взгляд, когда она наклонилась к холодильнику. И то, чем она была наделена внизу, превосходно уравновешивалось тем, что у нее имелось наверху. Высокая, полная грудь мягко подпрыгивала при движениях. Нежный, лакомый кусочек так и просился в рот. Именно то, что Саймону нравилось.
Ее рука опустилась, обнаружив сочный чувственный рот. Темные брови больше не сходились впритык у переносицы. Изящные скулы и щеки окрашивал розовый румянец. С годами глаза и рот сделались очаровательными. Волосы цвета бронзы с золотыми прожилками, точно волнистый занавес, достигали ягодиц. Эл Кент превратилась в красавицу. Прежний и новый образы сошлись вместе, образовав одно бесшовное полотно. Как он мог даже на мгновение не узнать ее? Он хотел стиснуть ее в объятиях, но что-то витавшее вокруг них удержало его.
Пауза затянулась, и в воздухе повисло тяжелое молчание. Она не выказала ни удивления, ни радости. На самом деле вид у нее был почти испуганный.
– Эл? – Саймон сделал нерешительный шаг вперед. – Ты узнаешь меня?
Ее нежный рот поджался.
– Разумеется, узнаю. Ты совсем не изменился. Просто я была… удивлена, что ты не узнал меня.
– Я не помню, чтобы ты была так прелестна, Эл. – Слова вырвались раньше, чем Саймон успел их оценить. Не показались ли они ей глупостью или грубостью?
Судя по всему, Эллен именно так их и восприняла. Она схватила с прилавка бумажное полотенце и оторвала от рулона кусок. Собрала разбитые яйца и выбросила месиво в мусорную корзину, потом намочила другой кусок. Ее длинные волосы болтались впереди, закрывая, как вуалью, ее лицо.
– Что-нибудь не так, Эл? – осторожно спросил Саймон. – Я сделал что-то неправильное?
Она присела на корточки с полотенцем, вытирая как губкой плитку.
– Ничего неправильного.
– Но ты не смотришь на меня.
– Теперь меня зовут Эллен. – Она швырнула в мусор грязное полотенце. – И потом, что ты ожидал? Ты исчез и не давал о себе знать семнадцать лет. Ни письма, ни телефонного звонка. Даже почтовой открытки не прислал, сообщить, что ты не умер. Ты думал, что после этого я брошусь в твои объятия, визжа от радости?
Так. Значит, она не забыла его. Несмотря на ее гнев, у Саймона поднялось настроение.
– Гм… я… сожалею, что не писал, – пробормотал он.
Эллен демонстративно повернулась к нему спиной.
– Я тоже сожалею, что ты этого не делал. – Она принялась усердно перемывать чайные чашки.
– Какое-то время моя жизнь была поистине сумасшедшей. Я кое-как перебивался, чтобы просто выжить, пока не пристроился на военно-морской флот.