Ее неприятности начались не в тот вечер, когда она арестовала Фуркейда. Или, если подойти к вопросу иначе, когда Фуркейд напал на Ренара. И не в тот день, когда судья Монохан не признал найденное кольцо уликой. Вся история началась с Маркуса Ренара и его одержимости Памелой Бишон. Здесь и зарыта суть дела – Маркус Ренар и то, что ему позволила совершить судебная система. Несправедливость.
Не позволяя себе задуматься о последствиях, Анни завела машину и поехала из парка. Ей надо что-то предпринять, вместо того чтобы позволить другим загнать ее в ловушку.
Свернув на север, Анни поехала к зданию, где расположились агентство по торговле недвижимостью «Байу риэл-ти» и фирма «Боуэн и Бриггс».
Агентство по торговле недвижимостью, обставленное с чисто женским вкусом, выглядело очень по-домашнему. Пара диванов, обитых вощеным ситцем в цветочек, заваленных пухлыми подушками, создавали атмосферу уютного гнездышка. Рамки с цветными снимками выставленных на продажу домов стояли на плетеном кофейном столике со стеклянной столешницей словно семейные фотографии. Папоротники в горшках украшали широкие подоконники, в воздухе витал запах рулета с корицей.
Стол секретаря в приемной пустовал. Из кабинета чуть дальше по коридору доносился женский голос. Анни ждала, с трудом сохраняя спокойствие, – нервы у нее были на пределе.
Дверь одной из комнат открылась, и в коридор вышла Линдсей Фолкнер. Деловая партнерша Памелы Бишон выглядела так, словно еще в школе ее избрали королевой и с тех пор она с достоинством несет это звание. Она шла по коридору навстречу Анни с широкой, сияющей улыбкой.
– Доброе утро! Как поживаете? – Женщина произнесла это так сердечно и дружески, что Анни даже обернулась – не вошел ли кто-то еще следом за ней. – Меня зовут Линдсей Фолкнер. Чем могу вам помочь?
– Я Анни Бруссар из офиса шерифа. – О чем вряд ли можно сразу догадаться, добавила Анни про себя. Она уже успела сменить перепачканную кофе форму на джинсы и рубашку-поло, спрятав значок в карман. Ей не хватило мужества достать его. У нее и так достаточно неприятностей, а если Гас Ноблие пронюхает, что она затеяла, то ей мало не покажется.
Энтузиазм Линдсей Фолкнер тут же увял. В больших зеленых глазах вспыхнули искры раздражения. Она остановилась за столом секретаря и сложила руки на груди, примяв изумрудную шелковую блузку.
– Знаете, меня от вас просто трясет. Нам – семье Памелы, ее друзьям – и так досталось, и что вы сделали? Ни-че-го. Вам известно, кто убийца, а он себе разгуливает на свободе. Ваша некомпетентность меня просто поражает. Господи, если бы вы сразу приняли меры, Памела была бы жива.
– Именно я нашла Памелу. Больше всего на свете мне хочется, чтобы убийца за все ответил.
– Тогда поднимитесь этажом выше, арестуйте его, а нас всех оставьте в покое.
Миссис Фолкнер развернулась и пошла прочь по коридору. Анни пошла за ней следом.
– Ренар сейчас наверху?
– Ваши дедуктивные способности просто поразительны, детектив.
Анни не стала поправлять свою собеседницу, повысившую ее в звании.
– Это, должно быть, как соль на рану – работать с ним в одном здании.
– Ненавижу его, – не повышая голоса, ответила Линдсей Фолкнер и вошла в свой кабинет. – Здание принадлежит нам. Если бы я завтра могла разорвать с ними договор об аренде, они немедленно оказались бы на улице. Но и в этом случае закон опять на его стороне. – На ее лице читались одновременно ненависть и ужас. – Он является на работу, как будто не совершил ничего дурного. А я каждый день прохожу мимо кабинета Памелы… Пустого кабинета… – Линдсей на мгновение прижала руку к губам и отвернулась, устремив взгляд на парковку.
– Я знаю, что вы с Памелой были близкими подругами. – Анни уселась в кресло у стола, достала блокнот и приготовила ручку.