Я вижу следующую жертву. Кровавая волна уже коснулась ее ног».
ГЛАВА 15
Телефон зазвонил в 0:31. Анни еще раз проверила замки на дверях и легла в постель, но сон никак не шел к ней. Она сняла трубку после третьего звонка.
– Алло?
Ей никто не ответил.
– Ах вот как… Будешь просто дышать в трубку? – сказала Анни, откидываясь на подушки и представляя на другом конце провода Маллена. – А знаешь, я все гадала, почему это вы, ребята, не начали эту игру еще два дня назад. Незамысловатое хулиганство – как раз в твоем вкусе. Неужели ты забыл все грязные ругательства? Думаешь, что до смерти напугал меня?
Анни ждала потока оскорблений, но звонивший молчал. Она представила туповатое лицо Маллена и усмехнулась.
– Что ж, ты получаешь штрафные очки за скудность воображения. Впрочем, могу догадаться, что я не первая женщина, которая говорит тебе об этом.
Молчание.
– Ну, это уже становится скучным, а мне завтра на работу. Но ведь ты и так об этом знаешь, правда?
Анни повесила трубку и скорчила гримаску. Можно подумать, что после приключений с пьяным водителем ее этим можно испугать. Она выключила свет, от всей души желая, чтобы можно было так же легко отключить собственные мысли.
К пяти часам утра Анни все еще взвешивала «за» и «против» предложения Фуркейда. Она засыпала на какое-то время, но это забытье не приносило отдыха, а лишь тревожные сны. Наконец Анни капитулировала, с трудом встала, чувствуя себя совершенно разбитой. Она плеснула холодной водой в лицо, прополоскала рот и надела тренировочный костюм.
Анни выполняла привычные упражнения, чтобы разогреть мышцы, а ее мозг отказывался переключиться на гимнастику. Может быть, предложение Фуркейда работать вместе – лишь часть заговора против нее, звено в цепи отмщения? Если его коллеги в департаменте настолько ее ненавидят, что готовы бросить на произвол судьбы, то почему бы ему не испытывать к ней таких же чувств?
Анни продела ступни в петли тренажера и начала выполнять наклоны из положения сидя. Пятьдесят каждое утро. Она ненавидела каждое движение.
Несвязные фразы Фуркейда о Дювале Маркоте, известном бизнесмене из Нового Орлеана, должны были бы заставить ее насторожиться. Анни ни разу не слышала ни о каком скандале, связанном с именем Маркота, а это странно. Имя практически каждого, кто пользуется хоть какой-то властью в Новом Орлеане, регулярно поливается грязью. Выведение сильных мира сего на чистую воду было любимым видом спорта в этом городе. И как это Маркоту удалось остаться таким чистеньким? Причина в том, что он чист, как ангел… или черен, как сам дьявол?
А какая, собственно, разница? Ей-то что за дело до Дюваля Маркота? Он не мог иметь никакого отношения к убийству Памелы Бишон… Если не считать того, что этот человек тоже занимался продажей недвижимости.
Анни перешла с тренажера к штанге. Она поднимала ее каждое утро двадцать пять раз. Это упражнение Анни ненавидела почти так же, как и предыдущее.
А что будет, если она отправится к Фуркейду домой? Чего ей в таком случае ждать от шерифа и Притчета? Ведь она же свидетель обвинения! Фуркейд не должен приближаться к ней так же, как и она к нему. Возможно, именно поэтому Ник предложил ей работать с ним. Полагал, что таким образом он добьется, чтобы Анни смягчилась по отношению к нему. Если он позволит ей участвовать в расследовании, то Анни не будет слишком уж детально вспоминать события на стоянке перед фирмой «Боуэн и Бриггс».
Но Фуркейд не кажется человеком, способным на такие уловки. Он целеустремленный, принципиальный, даже бестактный.
Анни вышла из квартиры, сбежала по лестнице и пересекла стоянку. Анни пробегала две мили каждое утро и знала каждую кочку.