– Детектив Фуркейд, я не могу выразить, насколько мне отвратительно видеть вас перед собой по такому поводу. Вы умудрились превратить некрасивую ситуацию в омерзительную, и я не намерен вас прощать. Возможно, у вас найдется что сказать в свое оправдание?
Уайли чуть наклонился вперед, кончики его пальцев едва касались края стола.
– Защитник Тэллант. Ваша честь, мой клиент намерен заявить о своей невиновности. – Он выговаривал каждое слово предельно четко, как чтец-декламатор. – Мистер Притчет, как обычно, перепрыгнул сразу к выводам, даже не выслушав обстоятельств дела. Детектив Фуркейд просто выполнял свою работу…
– Выбивал душу из человека? – поинтересовался Притчет.
– Он задерживал подозреваемого в краже, который решил сопротивляться аресту и начал драку.
– Сопротивлялся аресту и начал драку? Этого человека пришлось госпитализировать! – выкрикнул Притчет. – Он выглядит так, словно побывал в мясорубке!
– Я не сказал ни слова о том, что ему это удалось.
По рядам прокатился смешок. Монохан изо всех сил стукнул судейским молотком:
– Не вижу ничего смешного!
– Совершенно согласен с вами, ваша честь, – снова вмешался Притчет. – Нам необходимо во всем беспристрастно разобраться. Помощник шерифа застала детектива Фуркейда на месте преступления. Она даст показания…
– Сейчас не разбирательство дела, мистер Притчет, – прервал его Монохан. – Я не собираюсь выслушивать словоблудие юристов, действующих на потребу прессе и все из-за любви к звукам собственного голоса. Примите это к сведению!
– Да, ваша честь, – Притчету пришлось унять свою гордыню, его щеки покраснели. – Учитывая серьезность обвинений и жестокость преступления, штат требует залог в сто тысяч долларов.
Уайли вскинул голову и округлил большие темные миндалевидные глаза.
– Ваша честь, склонность мистера Притчета к драматическим эффектам…
– Ваш клиент – офицер полиции, против которого выдвинуто обвинение в беспричинном избиении человека, мистер Тэллант, – резко парировал Монохан. – Большей драмы мне не требуется. – Он обратился к клерку с вопросом о своем расписании, поигрывая таблетками аспирина словно игральными костями. – Предварительное слушание состоится через две недели, считая со вчерашнего дня. Залог – сто тысяч долларов, чеком или наличными. Следующий!
Ник и его адвокат отошли от стола, место за которым заняли очередной обвиняемый и его защитник. Ник посмотрел на Притчета. Маленький рот окружного прокурора кривила самодовольная ухмылка.
– Мне надо было дать отвод судье Монохану еще до начала слушания, – пробормотал Тэллант, направляясь вместе с Ником к боковой двери, где того уже поджидали полицейские, чтобы отвезти его обратно в тюрьму. – Он явно слишком пристрастен. Но С Притчетом я ничего не могу поделать. Этот тип хочет получить твою голову на блюде, мой мальчик. Из-за этой истории с уликой он оказался в глупом положении. Для Смита Притчета это преступление. Ты можешь заплатить залог?
– Эй, Уайли, я вам-то едва могу заплатить. Даже если я продам все, что имею, то едва наскребу тысяч десять, – безразлично ответил Ник, все его внимание было приковано к залу суда.
Неожиданно для всех Донни Бишон поднялся со своего места и вышел вперед, робко поднимая руку, как нерешительный ученик, пытающийся привлечь внимание учителя. Он был красивым парнем – тридцать шесть лет, а выглядел на двадцать – с коротким носом и чуть-чуть оттопыренными ушами, как раз настолько, чтобы у него навсегда остался мальчишеский вид. В университете Тулейна он играл форвардом третьей линии и теперь ходил чуть ссутулившись, словно в любую минуту был готов рванутьсяк корзине.
– Ваша честь, я могу подойти к столу?
Монохан одарил его свирепым взглядом.