Пока Майя тискала сестру в объятиях, Аксель чувствовал на себе неотрывный взгляд Клео и думал о том, что не хотел бы встретиться с ней в темном переулке.
– Познакомься с Акселем! – оживленно сказала Майя, подталкивая к нему эту чужую, неприятную женщину. – Аксель, моя сестра Клео! – Не дав знакомству совершиться, она засыпала гостью вопросами: – Почему не предупредила? Я хотела за тобой приехать! Как ты добралась?
– Свет не без добрых людей, – отмахнулась Клео.
– Ключ нашла сразу? Я все устроила по твоему вкусу!
– Все в полном порядке, – небрежно ответила Клео. Заметила Алексу. – Твоя?
– Моя! Разве она не чудо? Хочешь подержать?
Не ожидая ответа, Майя вынула ребенка из люльки и протянула сестре. У Акселя руки зачесались выхватить малышку и всем телом закрыть от этой... посторонней. Вот только Майя была с ней в кровном родстве, и та имела больше прав держать ее ребенка, чем он, тем более что Стивен наотрез отказался подписать бумаги о передаче отцовских прав. Стиснув кулаки, Аксель следил за тем, как гостья оглядела ребенка, но не сделала попытки взять на руки.
– Где Мэтти? – спросила она вместо этого (вернее, потребовала ответа).
Возможно, следовало оставить сестер наедине, для счастливого воссоединения, но Аксель решил прислушаться к голосу инстинкта. Голос утверждал, что Майю могут обидеть и что нужно быть поблизости.
– Мэтти в школе, – радостно ответила Майя, очевидно, не отдавая себе отчета в том, как холодно держится Клео, и после короткой паузы добавила: – В моей школе.
После отрывистого кивка Клео снова впилась взглядом в Акселя. Свои вопросы она, однако, адресовала сестре:
– Что за олух ночью пытался улечься ко мне в постель?
– Стивен! – ахнула Майя. – Я про него совсем забыла! – Она поспешно передала малышку Акселю, и тот не замедлил в нее вцепиться. – Боже, у меня совсем дырявая память! Как ты поступила? Если бы я знала, что ты уже здесь...
– Он провел ночь в постели Мэтти, – перебила Клео, сверля Акселя взглядом. – Я требую своего сына!
Аксель устроил малышку поудобнее. Чем плотнее сгущалось напряжение, тем непринужденнее он себя чувствовал. Это был старый трюк, отточенный за годы работы в баре, где напряжение никогда не рассеивается полностью.
– Насчет Мэтти будет решать социальный отдел.
– Он держит твою дочь, – процедила Клео, поворачиваясь наконец к Майе. – Мой сын тоже у него в руках. Они что, заложники?
Настало время невозмутимо удалиться, не добавив ни слова. Аксель так и поступил бы, но вопль наверху возбудил его любопытство.
– Майя! Майя, ты где? Эта стерва украла мою любимую рубашку!
Ситуация все больше напоминала фарс, и Аксель отметил это не без злорадства. Он утер Алексе слюнки и приготовился наблюдать следующий акт житейской драмы. Прежде он, если мог, бежал без оглядки при первом же намеке на сцену, но с появлением Майи стал находить в них удовольствие, раз уж она прекрасно с ними справлялась. Сунув Алексе большой палец, он ответил на сокрушенный взгляд жены, не скрывая, что забавляется: на ее сестрице была мужская клетчатая рубашка.
– Он спит под моей крышей, – пренебрежительно хмыкнула Клео. – Ведь это мой магазин, так? – Затемненные очки снова обратились к Акселю.
– Бумаги готовы для подписи, – уклончиво ответил тот: он был не в восторге от этой перспективы, но обещание есть обещание.
Ответ удовлетворил Клео настолько, что она от него отстала и обратила все свое внимание к Стивену, бегущему вниз в полуголом виде.
– Хочешь свою поганую рубашку? – рявкнула она. – Иди и забирай!
Аксель посмотрел на Майю в ожидании какого-нибудь знака, но она только усмехнулась.
– Кого приглашать на вечер? – спросил он и передал ей ребенка. – Няню или санитара из психушки?
– Ах, на вечер! – оживилась Майя. – У меня отличная идея. Клео поедет с нами и будет за няню.