— Он… мм… продавал продукцию одной мясоперерабатывающей компании.
Они миновали несколько домов. На небольшом строении, возле шоссе, Вайолет прочитала:
«Почтовое отделение Хондо. Нью-Мексико».
Она очень удивилась. Эту кучку домов и поселком-то не назовешь, а почтовое отделение здесь есть. Но, возможно, в этих горах живет больше людей, чем можно увидеть из окна мчащейся машины.
— А вы выросли здесь? — вырвалось у Вайолет, когда пикап свернул с шоссе на север, на посыпанную гравием грязную дорогу.
— Мы с матерью сначала жили в Ла-Крусе, а когда мне исполнилось пять лет, перебрались сюда. Тогда-то мои родители поженились.
Вайолет понимала, что ее любопытство совершенно неуместно. Завтра, ну максимум послезавтра она найдет для них с Сэмом подходящее жилье и распрощается с Чарли Парди. Чем меньше она о нем знает, тем скорее его забудет. Но она все-таки не удержалась и спросила:
— Значит… значит, когда вы родились, ваши родители были не женаты?
Свернув на проселочную дорогу, Чарли заметно сбросил скорость. Несмотря на сгущающиеся сумерки, Вайолет различила за окном кусты полыни и редкие островки сосен на живописных холмах. Вся эта красота действовала на нее так же сильно, как и обаяние мужчины рядом с ней.
— Нет, — промолвил Чарли. — Уже беременная, мать почему-то решила, что у отца есть обязательства перед другой женщиной, и уехала. Отец не знал, что она ждет ребенка. Но прошло несколько лет, и маму потянуло на родину, в долину Хондо. Вот тогда-то отец и узнал, что у него есть сын. Спустя какое-то время родители поняли, что, несмотря ни на что, все еще любят друг друга.
— Весьма романтичная история, — пробормотала Вайолет.
Чарли почувствовал, что краснеет, и это его смутило. Взрослый человек, много видевший и слышавший на своем веку, он и не подозревал, что способен на такое. Но брошенное невзначай замечание Вайолет смутило его. Конечно, с его стороны это было ребячество — вот так рассказывать о родителях совершенно незнакомому человеку.
— Ну, романтики я тут никакой не вижу. На первых порах им пришлось нелегко.
— А вы, Чарли, когда-нибудь были женаты? Он покраснел еще больше.
— Нет, — сказал он. — Я убежденный холостяк.
Такой ответ удивил Вайолет, но она промолчала. Интересно, размышлял Чарли, с какой стати она спрашивает его о личной жизни? На женщину, которая ищет себе мужа, она не похожа. К этому выводу он пришел в первые же минуты их знакомства. Так что же она ищет? Деньги? Безопасность? Надежное убежище?
— И долго вы жили с мужем? — спросил Чарли.
Вайолет упорно смотрела в окно. Ей не хотелось вспоминать о браке с Брентом. Она тогда вела себя глупо. Была очень ранимой и чрезмерно обидчивой. Выходя за него замуж, она собиралась стать любящей, доверчивой женой, но у нее ничего не получилось.
— Шесть лет, — тихо промолвила она. Чарли на миг задумался.
— Как ужасно, что он погиб.
Вайолет пронзило острое чувство вины. Чарли явно принимает ее за безутешную вдову. В какое-то мере так оно и есть — видит Бог, она никогда не желала Бренту смерти. У нее было одно страстное желание — чтобы он оставил ее с Сэмом в покое. Подавая заявление о разводе, она никак не могла предвидеть, что неделю спустя его самолет разобьется.
— Да, ужасно, — согласилась она. — Но время хороший врач. Со временем человек ко всему привыкает.
По выражению ее лица Чарли понял, что она или обожала своего мужа или, напротив, терпеть его не могла. И тут же разозлился на себя: какое ему, собственно, до этого дело?
А Вайолет, украдкой взглянув на него, решила перевести разговор на другую тему.
— И давно вы техасский рейнджер?
— Семь лет.
Из этого следует, что он начал работать очень рано, решила Вайолет. Вряд ли ему больше тридцати.
— Вам, должно быть, по душе эта профессия. Чарли иронически улыбнулся.