У вас есть свое особое мнение по представленному плану маршрута? – спросил Марков, внимательно глядя в глаза капитану Антонову.
Тот выдержал взгляд:
– Свое особое мнение я тоже лучше пока попридержу при себе.
– Вот как?
Капитан, не отрывая взгляда от карты, ответил:
– Это мое право! Следовать вашим советам или предпринять самостоятельные шаги в целях выполнения поставленной передо мной задачи, в конце концов окончательное решение, несмотря ни на что, принимать мне как начальнику колонны. Но ваш план я обдумаю, и думаю, что он вполне приемлем! Скорее всего, я послушаю вашего совета! Это все, товарищ капитан, что я имею вам сказать на прощание.
Особист как-то недовольно посмотрел на слишком независимого в суждениях капитана:
– Что же, поступайте, как хотите! Мое дело проинструктировать вас, сообщив данные разведки и контрразведки. Распишитесь на карте, что вы ознакомлены с планом, который предложил вам я, и удачи в пути!
– Расписаться без проблем, а за пожелание спасибо, капитан!
Выполнив все формальности, Антонов распрощался с Марковым.
Сергей зашел к командиру, поговорил насчет трудоустройства и замены жилья Марины, что крайне удивило майора.
– С чего это, Антон, ты вдруг просишь убрать Марину из гостиницы?
– Гена! Скажу, не поверишь. Мы с ней решили связать свои судьбы!
– Что? Ты и Мари? Но она же…
Капитан перебил друга:
– А вот этим словом, которое ты только что хотел произнести, тебя с Игорем прошу, остальных через тебя предупреждаю, Марину больше никогда не называть! И не дай бог, кто будет к ней приставать! Ты меня знаешь, приеду, жало сверну напрочь и без лишних базаров.
Воробьев удивился:
– Ну ты даешь, Серега! В натуре, ты непредсказуем ни в чем!
– Так ты определишь ее в штаб?
Майор задумался:
– Вот так сразу сказать не могу, но постараюсь что-нибудь придумать.
Сергей добавил:
– И еще! Живет она в бараке, на отшибе, по соседству с разной швалью из алкашей. Найди ей хотя бы комнату в городке, а? Очень тебя прошу, а прошу о чем-либо я редко. Считай, что для меня делаешь.
– Еще какие будут указания, товарищ капитан?
Антонов посмотрел на Воробьева:
– Не передергивай, Ген, какие указания? Я же по старой дружбе прошу тебя. Сделаешь, век не забуду!
Командир части, он же по совместительству и начальник местного гарнизона, ответил:
– Ну ладно! Что с тобой поделать? Отдам ей однокомнатную квартиру из своего резерва, но только временно, Антон. Максимум на год!
– Этого достаточно. Спасибо, Гена, и до встречи. Пошел я в Чечню.
– Удачного тебе возвращения, Серега!
До колонны, выстроенной в походный порядок, его проводил Шевцов.
– Ну давай, гусар, удачи тебе, – пожелал капитану Антонову Игорь.
– Счастливо оставаться! И смотрите у меня тут, я Гену предупредил, не дай бог, допустите, чтобы Марину обидели!
Шевцов удивился:
– Не понял?
– Зайдешь к командиру, поймешь. Пока, Игорь! Да, совсем забыл, как у тебя с Надеждой?
– Ты знаешь, как ни странно, но наши желания покончить с размолвкой совпали. Она так же, как и я, готовилась уступить!
– Значит, все хорошо?
– Нормалек!
– А ты говорил! Все! 9.13, опаздываем, погнали мы!
Капитан Антонов наскоро познакомился с лейтенантом, командиром полувзвода охранения, приказал ему занять место в головной боевой машине и начать движение. Сам прыгнул в передний «КамАЗ», проверил по рации внутреннюю связь между машинами, приказал:
– Колонна! Скорость 40, дистанция 40, походным порядком вперед, марш!
Взревели двигатели, и колонна начала свой путь. А у одинокой березы, скрывшись от глаз посторонних, провожала ее такая же одинокая, как и это дерево, женщина, смахивая платком с глаз невольно выступающие слезы.